Семь грехов

– Что же это значит? Первый дракон имел воплощение Блуда, второй – Чревоугодия. Семь душ разных грехов, посеянных в один сосуд… – произнес задумчиво Америус. – Еще пять стадий.

– Пять?! Нам всем конец! – подпрыгнула паучиха.

– В этот раз мы обошлись меньшими потерями, – заметила Неамара. – Мы обязаны довести дело до конца. Приготовьтесь к новой фазе.

Грехи опустились на землю. Вспотевшие, грязные, будто отбывавшие беспрерывные работы на каторге, воины устало смотрели друг на друга. Кимар, получивший чистый платок от Неамары, протер им лоб и шею. Но эти бесполезные попытки освежиться не сильно помогли быку. Привал семерых грехов быстро закончился.

Дракон пробуждался в своей новой форме. Черные пластины медленно сбрасывались с его тела, как при линьке рептилий. Он встряхнулся, раскидав вокруг себя ороговевшие частицы кожи. Плотное телосложение высохло до субтильного. Новая чешуя мерцала сине-лиловым цветом. Рога укоротились, став почти незаметными на фоне других крупных частей тела. Хвост больше не выглядел грозным орудием, а принял знакомый облик с обыкновенным треугольным концом. Из пасти через сомкнутые зубы исходил темно-фиолетовый дым. Совершенный грех моментально преобразился, готовый показать, что приготовила для семерки его третья ипостась.

* * *

Рыхлые облака, сулящие своим цветом смерть, высвободились изо рта дракона. Члены команды метнулись кто куда от шквального огня. Облако задело Фергу и закутало ее в губительный кокон. Черная вдова свалилась с удушливым кашлем.

– Не могу… дышать, – натужно произнесла паучиха.

Когда драконий пар рассеялся, Неамара подбежала к Ферге, а Кимар бросился в сторону врага.

– Америус, нужна помощь! – крикнула демонесса, наблюдая, как Ферга иссыхает на глазах.

Эльф сразу откликнулся на зов предводительницы. Достигнув необходимого для заклинания расстояния, Америус увидел, что стало с паучихой. Дракон имел в своем распоряжении знакомые некроманту магические приемы. Он знал, что исцелять Черную вдову сейчас нельзя. Нужно ждать ее полной мумификации, то есть гибели.

Деос, выполняющий свою привычную работу, удовлетворенно выдохнул, когда его стрелы начали не просто проходить сквозь чешую, но и наносить урон противнику. Шкура алчного дракона была еще тоньше, чем у кровного сородича черта. Но попасть по глазам, как это удалось с обличьем Чревоугодия, лучнику не получалось. Дракон не был так статичен, зато информатор мог постепенно изводить его болезненными ранениями.

* * *

Воины с разных сторон накинулись на дракона. Его калечило любое лезвие, и синеватая чешуя быстро окрашивалась в красный цвет. Глыбы из тахшема горгоны таранили зверя и заставляли отшатываться от силы удара. Охваченный со всех сторон натиском грехов, он, израненный, подлетел вверх и тут же осел на землю. Бойцов оттолкнуло назад. Они быстро поднялись, увидев перед собой возведенную зверем полусферу.

– Атакуйте барьер! – прокричал членам отряда темный маг. – Не дайте ему исцелиться.

Грехи налетели на магическую преграду. Парные огненные клинки, двуручная секира, моргенштерн дружно ударяли по барьеру. Дракон в момент налета троих бойцов успешно подлатывал себя. Защитная полусфера начала давать трещины. Камень Шивы пробил заслон до конца. Воины влетели в пролом, когда дракон уже полностью обновился. Совершенный грех раскрыл пасть, где фиолетовый клубок наращивал объемы темной энергии. Деос выстрелил прямо внутрь зарождающейся погибельной тучи. Дракон сдавленно взревел. Стрела застряла где-то внутри глотки и не давала зверю выпустить накопившийся пар. Он задохнулся в першащих позывах, пытаясь выплюнуть наружу мешающий зазубренный снаряд.

* * *

Дракон, поставленный в сложное положение, залечивал раны, но значительно медленнее того, как обрушивались на него удары. На теле зверя не осталось живого места. Куда не могло достать оружие ближнего боя, доставало метательное. Дракон, долгое время борясь со стрелой в горле, смог освободиться от нее, когда на слизистой зарубцевалась рана. Стрела провалилась куда-то вниз, позволив совершенному греху снова использовать дыхание. Деос потянулся за взрывчатыми припасами, понимая, что враг вскоре снова задействует его.

– Осторожнее, я бросаю бомбу! – оповестил он членов отряда.