Семь фунтов брамсельного ветра

– А вот и фиг тебе. Смерти нет. Он противоречила бы смыслу всеобщего бытия.

– Чево-чево? – спросила я братца его собственным тоном. – А как же тогда…

– Ты глупо принимаешь за смерть временные остановки сознания и перемену одной формы жизни на другую…

– Ты это… буддист или кто там еще?..

– Я мыслящий человек. Любой мыслящий человек рано или поздно приходит к выводу, что смерть невозможна, поскольку сознание бессмертно. Оно может погаснуть на краткий миг, но не навсегда. Если хочешь, можешь называть это бессмертной душой, которая проходит в бесконечной жизни одну ступень за другой… Понимаешь, иначе не было бы в во всеобщем мире никакого смысла. А смысл есть. Мировой Разум на то и Мировой Разум, чтобы осуществлять свою идею…

– А какой он, этот смысл? Для всех для нас? – спросила я с холодком в позвоночнике.

– Думаешь, так легко сформулировать? Ну, подожди… Во вселенной идет громадное строительство. Хаос преобразуется в гармоничную систему…

– Зачем?

– Затем, что, когда эта система… это всеобщее здание будет построено, каждая душа в нем ощутит наконец полное счастье и полную радость… А пока строительство идет, каждый должен вложить в него свой кирпичик. Во всех своих жизнях, которые он проходит одну за другой…

– А террористы тоже вносят свой кирпичик?

– Террористы и всякие другие носители зла их разрушают…

– Тогда зачем Всемирный Разум их терпит? Они тоже неизбежность ?

– Видимо, на каком-то этапе – да. Счастье и совершенство вселенной достигается только в борьбе и споре.

– Ну ладно. А когда оно, это счастье и совершенство, будет достигнуто, дальше что?

– Как что? Это высший результат.

– Подожди… Скажем, достигли мы такого результата. Сидим в этом самом прекрасном здании, радуемся, радуемся счастью… всю бесконечность, что ли? Надоест же в конце концов, если все время так…

Он засмеялся за колыхнувшимся в сумерках занавесом.

– Ты рассуждаешь, как тетя Дуся на грядках с редиской. Что ты знаешь про Время ? Думаешь, оно как твой будильник, который тикает на тумбочке? Оно может быть слиянием бесконечности и мига. Таким, в котором никогда ничего не надоест .

Я помолчала, переваривая Илюхино философское рассуждение. Нельзя сказать, что разобралась в нем до конца, но что-то, кажется, уловила. А он вдруг сказал – раздумчиво так:

– К тому же я уверен, что и в этом конечном счастье будет возможность творчества. Без него, по-моему, полная гармония невозможна…

Я опять помолчала, подумала.

– Слушай, а всякие сволочные души, которые творят только зло, они-то куда денутся? В какой-нибудь подвал под этим “всеобщим счастливым зданием”?

Илья сказал со вздохом:

– Не будет таких душ. В процессе совершенствования мира они должны измениться. Без этого всеобщей гармонии не достичь.

– Как они изменятся? Кто? Гитлер? Сталин? Бен-Ладен? Или те сволочи, что недавно кинули гранату в окно детского сада?!

– Да пойми же ты! Не будет ни Гитлера и никаких других гадов. На то и происходит всеобщее развитие вселенной. Оно перековывает души и постепенно отсеивает всякое зло.

– Медленно отсеивает, – сумрачно сказала я. – Могло бы и побыстрее…

Я думала, он опять начнет говорить про всемирные масштабы и краткость человеческой жизни на их фоне. Но брат лишь вздохнул:

– Что поделаешь…

– Илюха…

– Что?

– А как ты думаешь… Там, когда всеэто будет построено… те, кто потерял друг друга в этой жизни на Земле, они встретятся?

Спросила и сразу испугалась: вдруг начнет говорить, что они, мол, будут уже не те, изменившиеся, с другим пониманием…

Но Илья сказал просто и понятно:

– Само собой. Без этого какое счастье…

И я ему была благодарна.

В то время еще ни я, ни мама не знали, что Илья пойдет на философский факультет. А можно было бы уже догадаться. Ведь и в ту пору он любил порассуждать на такие темы. Особенно со мной. Чаще всего он пытался втолковать мне что такое многомерность и многовариантность миров. Многомерность, говорил он, это значит, что существует рядом с нашим пространством еще множество других (параллельных, как их именуют в фантастике) пространств. Одни похожи на наши, а другие – ни чуточки, там все иное. И таких миров бесконечное множество. А многовариантность – это когда природа одного пространства (точнее пространства-времени) может перебирать и повторять варианты одних и тех же событий и менять их, пока не выберет самую подходящую комбинацию. Только мы, к сожалению, этого не замечаем.. И кроме того (это самое поганое) обычно оказываемся не в самой хорошей комбинации.

– Да уж…

Зато, вещал мне Илья, люди постепенно обретают возможность сами строить новые варианты пространств. С помощью компьютерной техники, которая развивается с невероятной стремительностью. Пока еще это так называемые виртуальные пространства, то есть живущие в рамках магнитной памяти. Но в конце концов будет найден способ, чтобы “переводить их в материальную сферу”. То есть делать настоящими. И близость этой новой эпохи требует серьезного научного осмысления.