Семь дней до Мегиддо

Пример того же несчастного Конго показал – граждане других стран могут закрывать глаза только до какого-то момента. Всех устраивают голодные дети, собирающие куски руды в узких, как крысиные норы, шахтах, – ровно до того момента, пока благополучный гражданин за утренним круассаном не раскроет газету и не уставится на фотографию тощих полуголых чернокожих детишек. Всем плевать, что туземцы бегают по джунглям и тысячами убивают друг друга, пока пронырливый репортер, может быть, не из человеколюбия вовсе, а из жажды славы и денег, не снимет на камеру гору обезображенных трупов.

Интернет человечеству вредил, добрые Инсеки его запретили?

Конечно, сеть была той еще помойкой. Но в первую очередь это был непрерывный поток новостей обо всем, что происходило на Земле. Причем электронный поток, который легко просмотреть. Это не бумажные газеты, выбравшиеся из могилы после Перемены…

На каком основании мы попали под протекторат Инсеков?

По праву сильного?

Или потому, что где-то в галактических новостях праведно возмущающиеся Инсеки рассказали о недостойном обращении «рептилоидов» с людьми? И щелкающие жвалами, хлюпающие псевдоподиями, размахивающие щупальцами граждане иных миров согласились – нехорошо так с этими дикарями обращаться, совесть надо иметь, пусть у землян сменится хозяин…

Судя по тому, что и лишившиеся контроля над нами «рептилоиды», и таящиеся где-то на орбите Инсеки стараются напрямую людей не трогать, – именно так всё и было.

И не просто «было», какой-то контроль за происходящим продолжает сохраняться. Есть где-то наблюдатели межзвездного ООН, «голубые каски», которых пришельцы трогать боятся.

Вот кого надо найти, а не устраивать сражения с монстрами.

…Кофе стал уже совсем холодным, но я его допил.

Глава третья

Машина стояла у самого подъезда. Старенькая японская «хонда», ухоженная, но, если честно, – устаревшая еще до Перемены.

Я посмотрел на полковника Лихачева, сидящего за рулем, и молча полез на соседнее сиденье.

– Зонтик… – сказал полковник.

– Знаю, красивый, но женский, – отправляя его на заднее сиденье, сказал я.

– На пол положи, нечего мне обивку портить!

Зонтик был еще почти сухой, но я положил его на пол.

– Поехали кататься, – решил Лихачев. – Или тебя куда-то подвезти? В Гнездниковский, в Раменки?

Я вздохнул.

– Давайте кататься. Я арестован?

– Даже задержать тебя не могу, – мрачно сказал Лихачев. – На тебя спустили «неберушку».

– Чего? – не понял я.

– Распоряжение пришло… – Полковник мотнул головой куда-то в сторону Кремля. – Я не должен тебя задерживать, чтобы ты ни делал. Еще один на мою голову…

– Это вообще законно? – поразился я.

– Нет, конечно. А тебе-то что? Вон, можешь пойти ограбить ларек мороженого и продавщицу за попу ущипнуть. Я отвернусь.

– Не хочу я никого щипать, – обиделся я. – Насчет мороженого – клево… жаль, не люблю. Вырос уже… Ну, какие вопросы?

– Что вы делали в клинике? – спросил Лихачев.

– Какой? – быстро спросил я. – И с чего «на вы»?

Лихачев укоризненно глянул на меня. Спросил:

– Фотки показать? Вашей компании в Трехпрудном?

– Гуляли, – ответил я наугад. – С друзьями.

– И давно у тебя в друзьях бывший финансовый аналитик Борис Аксендер, хирург Елена Филипенко, авиадиспетчер Василий Беспалов, бухгалтер Юрий Панфилов? Насчет Виталия Исакова не спрашиваю, знаю его по вашей тусовке.

Надо же. Ни у кого я с профессией не угадал. Разве что знал про Елену – ну так она сама сказала.

– По рекомендации Бориса и Юрия я решил стать авиадиспетчером, – сказал я. – Очень денежная работа. Но для этого Василий посоветовал заранее удалить аппендикс. Чтобы во время работы не воспалился. Вот, договаривался с Еленой…

У Лихачева напряглись желваки. Мне даже как-то неловко стало.

– Значит, не станешь рассказывать? – спросил он.

– Не могу.

– Вы заходили в сгоревшую клинику?

– Сгоревшую? – поразился я.

Лихачев искоса глянул на меня. Мы медленно колесили по центру.

– Не вы сожгли?

– Нет!

Он вздохнул.

– У нас нет камеры, фиксирующей вход в клинику. Но я уверен, Максим, что вы туда заглянули.

– Мы ничего не жгли.

– А кто тогда? Из головного отделения?

– Так это сетевая клиника? – сообразил я. Вот откуда пришли новые монстры… мы уничтожили не то логово!

– Да, три филиала по Москве. И ходят об этой сети слухи… разные. Максим, я с тобой честен. Тебе кто-то сверху покровительствует, у меня руки связаны. Но, может быть, ты поделишься информацией?

Я вспомнил, как вчера сам пытался что-то узнать у Продавца. Как мучился все эти дни от непонимания происходящего.

– Вы спрашивайте, – сказал я.

– Вчера опять что-то было в Гнезде?

– Да.

– Снова жертвы?

– Нет. – Я решил, что монстров в жертвы засчитывать не буду. Раз уж они «добровольцы». – Мы справились.

– Без печати Призыва? Повезло…

– Кстати, могли бы и раньше сказать, что с ней долго не живут! – обиделся я.

– И чем бы это тебе помогло? Сняли – и хорошо. Клуб раскаявшихся родителей весь цел? Мы не можем найти Юрия, Бориса и Елену.

Вот, значит, как их называют в полиции… Нет, мне «старички-разбойнички» больше нравятся.

– Борис и Елена решили погостить в Гнезде, – сказал я.

– А Юрий?

Я подумал. И сказал: