Семь демонов

Что же с ними произошло, почему у них у всех начались галлюцинации?

— Я читаю твои мысли, мой дорогой. Ты ошибаешься. Стражи гробницы не видения. Они существуют на самом деле.

Марк начал дрожать.

— Я не верю!

— Ни собаки, ни коршуны не прикоснулись к телу этой женщины, Дэвисон. Разве это не доказывает могущество демонов?

— Этому должно быть логическое объяснение…

— Ты глупец, Дэвисон! — Светящаяся оболочка Нефертити вспыхнула, ослепив его. — Ты безмерно огорчаешь меня! Прислушайся же к своим чувствам, о ученый муж! Если ты веришь только в то, что видишь своими глазами и слышишь своими ушами, то будь уверен: ты еще увидишь демонов.

Марк почувствовал острую боль в животе. У него было такое ощущение, будто он проглотил раскаленный уголь. Боль была такой сильной, что он поморщился. Наверное, сказывалось волнение…

— Ну что, решил? — спросил Рон.

Марк вытянул вперед дрожащую руку:

— Здесь. Мы просверлим здесь небольшое отверстие, посветим через него фонариком и посмотрим, что там внутри.

— А что мы будем делать, если дверь окажется слишком толстой и мы не сможем сдвинуть ее целиком?

— Тогда мы распилим ее бензопилой.

Марк взял в руки долото и молоток, но, прежде чем приступить к работе, еще раз окинул взглядом своих товарищей. Они все стояли вокруг него у двери гробницы, даже бледный Хасим, который опирался на руку Жасмины. Марк сказал:

— Все ясно, можно начинать.

Он поставил долото между двумя рядами иероглифов, затаив дыхание, поднял молоток и резко опустил его. Послышался громкий металлический звон.

ГЛАВА 21

Когда долото наконец насквозь пробило камень, через отверстие наружу вырвался сильный поток воздуха, который так засвистел, что все присутствующие испуганно отшатнулись, опасаясь, что дверь вот-вот взорвется.

— О Господи! — закричал Рон, пытаясь укрыться от вихря.

Удивленно и растерянно смотрели они на дверь, прислушиваясь к жалобному завыванию ветра и ощущая на лицах отвратительное затхлое дыхание могилы. Потом ветер понемногу успокоился, и вокруг снова воцарилась тишина.

Марк взял фонарик и посветил им в небольшое, величиной с блюдце, отверстие, которое он прорубил в двери гробницы.

— Что вы там видите? — спросил Холстид, нетерпеливо напирая на него сзади.

— Я… — Марк удивленно отступил назад, — абсолютно ничего не вижу!

— Что? — Рон взял у него фонарик и подошел к двери. Он светил фонариком во все стороны, пристраиваясь и так и этак, чтобы удобнее было смотреть, но в конце концов и ему пришлось сдаться. — Ты прав. Совершенно ничего.

— Ладно, всем наверх! Мы начинаем пилить дверь.

Каньон наполнился пронзительным жужжанием бензопилы. Надев очки и респираторы, Рон и Марк принялись за дверь, а остальные, стоя на краю котлована, с любопытством наблюдали за тем, как дверь распадается на отдельные тяжелые блоки.

Друзья работали осторожно, то и дело останавливаясь, чтобы заглянуть внутрь и убедиться, что они там ничего не повредили. Но как только в пещеру проник дневной свет, они увидели перед собой только длинную узкую шахту, темный таинственный коридор, который, казалось, уходил в бесконечность. Они удалили остаток двери и расчистили площадку, на которой можно было удобно стоять. Потом все собрались у раскрывшейся перед ними черной пропасти и стали молча смотреть вниз.

— Мы опустимся вниз? — спросил Холстид.

— Будет лучше, если сначала пойду я один. Это может быть очень опасно. Некоторые из гробниц снабжены ловушками и другими хитростями, — объяснил Марк.

— Я пойду с тобой, — сказал Рон.

— Хорошо. Прихвати фонарь. Абдула, ты останешься здесь у входа. Возможно, очень скоро нам потребуется помощь.

Жасмина взяла Марка за руку:

— Пожалуйста, будьте поосторожнее.

Марк пожал ее руку:

— Не беспокойтесь. Готово, Рон?

Его друг серьезно кивнул.

— Ну, тогда поехали!

Марк подошел к двери и посветил фонариком в шахту. Она была узкая, с неровными, грубо отесанными стенами. Потолок нависал очень низко. Придется идти друг за другом, слегка пригнув голову. Марк наклонился и переступил через порог. Осторожно продвигаясь вперед, он услышал, как Рон тоже вошел в пещеру. Марк медленно переставлял ноги, внимательно осматривая стены при свете фонарика. Пол был не таким неровным, как стены, но его покрывала мелкая галька, которая громко хрустела под ногами. То и дело Марк останавливался, чтобы посветить в глубь шахты, но свет фонарика исчезал в бездонной темноте. Медленно, как черепахи, продвигались они по бесконечному туннелю.

Один раз Марк оглянулся назад и увидел за спиной Рона вход в туннель, маленький прямоугольник, по краям которого виднелись выделявшиеся на фоне дневного света любопытные лица.

— Фу! — пробурчал Рон, когда они прошли около тридцати метров. — Ну и запах! Меня уже тошнит!

— Этому воздуху три тысячи лет. Последними, кто им дышал, были жрецы Амона.

Рон осветил неровные стены.

— Странно, Марк. Никаких рисунков, никаких надписей, ничего. Как ты думаешь, насколько глубоко в гору уходит этот туннель?

Марк не ответил. У него неприятно сосало под ложечкой. Впереди простиралась темнота.