Семь чудес и затерянные в Вавилоне

Касс удивленно уставился на него.

– Стой. Он все еще у тебя?

Я кивнул. Хотя и не знал, работает ли он еще. Нажав на кнопку внизу экрана, я увидел предупреждающую надпись: «НИЗКИЙ ЗАРЯД БАТАРЕИ».

Я вышел в меню и запустил приложение. Экран заполнил знакомый глаз.

– Он чей? – спросила Эли.

– Того, кто вытащил нас оттуда, – ответил я.

– У нас был помощник, – добавил Касс. – Торк. В смысле, не наш Торк, а «крот» наоборот.

– «Крот»? В Масса есть «крот»? – поразилась Эли.

В голове все смешалось. Навалились воспоминания о нашей поимке. Побег стоил такого нервного напряжения, что мне не хотелось усугублять свое состояние мыслями о плохом. О Марко. О Дарии.

Стоило вспомнить о них, и в груди резко кололо.

Но этот глаз все смотрел на меня, он казался таким живым. И он будто знал меня.

– Ага, – ответил я, – самый настоящий «крот».

– Вы знаете, кто она? – спросила Эли.

– Нет, – покачал я головой. – А откуда ты знаешь, что это женщина?

– Ресницы, – пояснила Эли. – Они накрашены. Плюс я вижу следы от подводки.

Я вышел из этого приложения и открыл «Контакты».

– Наверху списка есть имя, – сказал я. – Думаю, это ее. В смысле, это ведь ее контакты. Но оно закодировано так же, как и остальные.

Мы посмотрели на строчку цифр: 19141325 61361291411

Я взял карандаш, затем нашел листик, на котором уже была выписана расшифровка:

Затем я медленно сопоставил цифры и буквы:

– Сестра Нэнси… – прочитал я. – Нэнси Эмелинк. Это ее голос мы слышали в той комнате с подушками. Босс Масса.

– Женщина? – удивился Касс.

– И она сказала тебе свое имя? – добавила Эли.

– Мне – нет, – заметил Касс.

Я прокрутил в памяти тот день. Вспомнил слова женщины. Что-то меня в них смущало.

– Она упомянула еще одно имя. Моргана… Нет, Маргана? Его нет в этих цифрах, но она точно его произнесла.

– Ого. – Касс наклонил голову. – Что, кстати, будет тем же «ого» наоборот. Но насчет этого имени. Маргана? Ты уверен, что она сказала именно так? Потому что наоборот это будет «анаграм» – практически анаграмма.

Анаграмма.

Тот человек – тот странный голос – добавил это слово после своего имени. Зачем?

Я выписал имя «Nancy Emelink» большими жирными буквами. И Эли тут же приступила к работе. Она быстро вывела «Ann Clenkinen», «Lynn Mcanikee» и еще целый список других.

Но я никак не мог заставить себя вновь взяться за карандаш. Буквы будто запрыгали на бумаге, сами собой переставляясь у меня в голове.

По позвоночнику до самой шеи пробежал неприятный холодок.

– Стой, – сказал я.

Эли подняла на меня взгляд.

– Что?

– Я сказал, подожди!

Я выхватил у нее карандаш. Моя рука тряслась, пока я вычеркнул увиденные в голове буквы.

– Маккинли? – прочитала Эли. – Это что, какая-то шутка?

Касс заглянул мне через плечо.

– Остались еще буквы, – заметил он. – N, A, N, E…

Они тоже покружились у меня в голове. А когда остановились, я почувствовал, как у меня все похолодело внутри.

– Дай мне телефон, – прохрипел я неожиданно пересохшим горлом.

– Джек?.. – начала Эли.

– Дай мне телефон!

Заполучив его, я застучал по экрану. На меня вновь уставился глаз. Зрачок, что привел нас в секретную комнату. Причина, почему мы вернулись сюда, целые и невредимые.

Я приложил к экрану большой и указательный пальцы и сдвинул их. Появился лоб и нос. Я повторил движение – глаза отдалились, став частью женщины. В форме. Стоящей в компании брата Димитриоса, Йоргоса, Ставроса и еще нескольких массаринов.

Она улыбалась. Я очень хорошо знал эту улыбку.

«Это невозможно!»

Я медленно сдвинул пальцы, увеличивая изображение, чтобы на экране осталась лишь эта женщина.

«Добро пожаловать домой с возвращением».

Глава Масса произнесла именно эти слова. Расслышать их было нелегко, да и я был так зол, что едва обратил на них внимание.

Но эту фразу я слышал лишь от одного человека.

Пальцы расслабились. Телефон выскользнул и упал на пол. Я попытался шевельнуть губами, все объяснить, но не смог. Глаз принадлежал женщине на снимке. Женщине, которая просто не могла там быть. Потому что она умерла много лет назад.

– «Anne»… – наконец выговорил я. – Получается «Энн Маккинли».

Сказать что-либо еще казалось выше моих сил. Но на лицах Касса и Эли застыло непонимание, мне необходимо было озвучить свои мысли. Я с трудом сглотнул.

– Глава Масса, – сказал я, – это моя мама.