Семь чудес и временной разлом

Я рассказал ей правду – ну или версию правды. Я сказал, что мы были рядом с маяком, но его охраняет жуткое чудовище, пожирающее людей. Я не стал пускаться в детали, но это было и не нужно, потому что она додумала их сама.

– Да! – воскликнула она. – О боже! Ох, не могу дождаться, когда расскажу об этом ДОПоСЧуСу! Это подтверждает существование Ксинастры!

– Кого? – спросил я.

– Ящероподобного существа из звездной системы Альфа Центавра, попавшего к нам на комете в четвертом веке до нашей эры! – ответила она таким тоном, будто это было само собой разумеющееся.

Я не стал возражать. Она пообещала нам удачи в будущем. Я поблагодарил ее и попрощался.

В течение долгого времени никто ничего не говорил. Думаю, мы все еще пребывали в небольшом шоке. Наконец Элоиза не выдержала:

– Так… как так вышло, что вместо локулуса перемещения во времени у нас оказался локулус дыхания под водой?

– Думаю, чтобы понять это, нам потребуется локулус разрешения недопонимания смысла написанного на свитке, несмотря на использование локулуса языков, – отозвался Касс.

– Этот спрятан в Восьмом чуде света, – пробормотал Марко.

– Придется еще раз перепроверить те свитки, когда вернемся, – сказал я. Но на самом деле я думал не об этом. Все мы избегали разговора о самой главной проблеме. Но кто-то должен был начать.

– Ребят, – сказал я, – вы все прекрасно знаете, что мы надеялись, что этот локулус приведет нас к Эли.

У Касса поникли плечи:

– Вот и конец веселью. Настроение опять ниже асутнилп.

– Что будем делать теперь, О Король среди Будущих Королей? – спросил Марко.

– Насколько я могу судить, – ответил я, – у нас два варианта. Вариант первый: вытащить меч, прыгнуть в разлом и надеяться, что он магическим образом отправит нас в нужное нам место и время.

– А вариант второй? – спросил Марко.

– Смотри вариант первый, – ответил я.

Мы облокотились на перила. Вдалеке виднелась пристань. Отсюда люди на причале казались не больше палки, и лишь один выглядел как очень оживленное дерево с красными и белыми листьями.

Торквин махал нам рукой.

Мы замахали в ответ. Корабль начал притормаживать и поворачивать, готовясь причалить, а мы молча смотрели перед собой.

* * *

Я ее не вижу.

Я вижу одну лишь воду.

Слишком странно для Сна. Я что, опоздал? Атлантида затонула? Я оглядываюсь в поисках Эли. Я парю в воздухе и не знаю точно, куда мне отправиться. Я кричу ее имя.

Эли…

ЭЛИ!

– Джек, проснись!

Я резко открыл глаза, и Сон рассыпался черными каплями. Я сидел на мягком кожаном сиденье Шустрика, привалившись головой к иллюминатору. Касс тряс меня за рубашку.

Я выпрямился, заставляя себя проснуться:

– Прости!

– Ты звал Эли, – сказал он.

Я кивнул:

– Ага. Вау. Я был на Атлантиде. Или летел над ней, кажется. Но я не смог ее найти. Не смог найти, куда приземлиться. Потому что остров уже ушел под воду.

Лицо Касса было бледнее на три тона, чем обычно. Он оглянулся через плечо. Марко и Элоиза выглядели не лучше. Они вылупились на меня, точно чудом сбежавшие из мира мертвых обитатели Бо’глу.

– Что случилось? – занервничал я. – Вы выглядите так, будто наглотались зомби-пилюль.

Мы явно снижались. Но, в отличие от привычной манеры Торквина, в этот раз самолет не ушел в крутое пике, снижался под небольшим углом.

– Не знаю, что делать, – пробормотал он.

Это не сулило ничего хорошего.

Наш новый локулус покоился в сумке, пристегнутой к сиденью второго пилота. Мы купили ее в Александрии, плотную, туристического типа сумку на ремне с надписью «Мои родители посетили крепость Кайт-Бей, а мне привезли лишь эту тупую сумку». По большей части потому, что нам нужно было переносить локулус, не притрагиваясь к нему. И немножко из-за надписи.

Я осторожно опустил ее на пол, пересел на место второго пилота и выглянул в окно. Мы были в эпицентре сильнейшего тропического ливня. Через работающие дворники я различил внизу нечто вроде озера посреди леса.

– Это… аэропорт, – тихо сказал Торквин.

– Где? – не понял я.

Он настроил осветительные прожекторы, чтобы мне стало лучше видно. В озере плавал вертолет.

– Под водой, – уточнил он.

Он повел самолет вправо. Мы полетели над торчащим из моря овалом из крыш.

– Нет… – прошептал я.

Под одной из крыш виднелся ряд колонн, венчаемых знакомой мраморной плитой:

ДОМ МАССА

Глава 40 Где смерть есть жизнь, а жизнь есть смерть

– Шустрик, прием, как слышите меня, Шустрик, прием! – заорал голос из динамика на пульте управления.

Я сразу его узнал.

– Нирвана! – закричал я. – Мы над аэропортом! Что случилось?

– Эй, это, должно быть, Джек! – ответила Нирвана. – Связь паршивая, но это наверняка ты, потому что говоришь полными предложениями.

– Не смешно, – буркнул Торквин. – Не приземлиться.