Сектор мутантов

— К сожалению, в нашей армии есть отряд наемников-землян. Согласно договору, воины получают в качестве добычи женщин-невольниц. Мне очень жаль, но вернуть девушек в семьи мы не можем. Они — собственность солдат. Тем не менее, не стоит беспокоиться об их судьбе. Тасконкам ничего не угрожает. Если наемник погибнет в бою, рабыня тотчас вернется домой…

Командир полка растерянно развел руками и направился к бронетранспортерам. Пехотинцы тотчас сняли оцепление. Корвилцы неожиданно для себя получили полную свободу. Люди медленно поднимались с колен, с трудом понимая, что происходит.

Весь оставшийся день хоронили погибших. В песке на западной окраине оазиса десантники и корвилцы вырыли гигантскую могилу. Перенос мертвых тел затянулся до захода Сириуса. Лишь вместе с последними лучами звезды все убитые обрели вечный покой.

Второй задачей солдат являлось приведение в порядок домов. Многие строения напоминали решето и в любой момент могли обвалиться. Их либо ремонтировали, либо разбирали до основания. Скоро вездеходы доставят сюда строительные материалы, и Корвил приобретет совсем иной вид.

Не забывали пехотинцы и о безопасности. По периметру населенного пункта выросли четыре пулеметные вышки. Десятки дозоров заняли места на высоких барханах. Учитывая ужасающую жару, солдаты проводили смену постов каждые тридцать минут.

Ровно в двадцать один час Ходсон доложил на базу об удачном завершении операции. Естественно, о своих мыслях и эмоциях майор умолчал. Ни словом офицер не обмолвился и об освобожденных пленниках. Время детального отчета еще не пришло. Узнав о незначительных потерях, начальник штаба корпуса призвал командира полка не останавливаться на достигнутом и двигаться к следующему оазису. На карте он был обозначен, как Велон. Уставший, измотанный морально и физически Ходсон назначил совещание на утро.

Земляне спали в саду, под деревьями, завернувшись в походные одеяла. Группа Канна захватила несколько домиков на юге поселения и шумно развлекалась до полуночи. Вмешиваться и успокаивать разошедшихся наемников Храбров, Аято и де Креньян не стали.

Аланцы получили то, что хотели. Теперь у них есть люди, готовые выполнить любую «грязную» работу. Десантники оказались чересчур нежны и щепетильны. Для карательных акций они были слабоваты. Нет присущей землянам жестокости, невозмутимости и презрения к собственной и чужой жизни.

Многие наемники на своей родной планете участвовали в военных походах, когда в поверженных городах население вырезалось вплоть до последнего человека. Лужи крови и тысячи трупов — привычное зрелище для солдат-дикарей. Нервозность и слабоволие пехотинцев вызывали снисходительную усмешку на устах испытанных бойцов.

Пустыня Смерти встречала очередной рассвет. Золотисто-рыжие барханы, темные красноватые ложбины. Небо окрасилось в бледные розовые тона. Из-за горизонта показался ослепительно белый краешек звезды. Сегодня Сириус светил необычайно ярко…

Возле пруда послышался плеск и грубоватый хохот. Русич поднялся, поправил одежду, взял в руки ножны. С мечом Олесь никогда не расставался.

Друзья еще спали. Юноша неторопливо двинулся на звук. Деревья расступились, и Храбров увидел Оливера. Стоя по колено в воде, германец довольно кряхтел и обливал свое обнаженное тело. Несмотря на возраст, у воина не было ни грамма лишнего веса. Крепкие, упругие мышцы, огромные бицепсы, на коже многочисленные рубцы шрамов. В трусости разорившегося барона никак не обвинишь. Он действительно наемник-профессионал.

Тут же на берегу сидела невольница Канна. Девушке не исполнилось и двадцати. Крутая линия бедер, талия не очень выражена, на красивую спину и пышную упругую грудь спадали длинные черные волосы. В глазах оливийки застыла грусть. Не о таком будущем мечтала бедняжка…

Заметив русича, Оливер выпрямился и с ехидной ухмылкой произнес:

— Что, хороша? Могу одолжить, я не жадный. Одно слова, и она твоя. Опыта немного, но чертовски горяча. Бери ее, не стесняйся. В доме меня ждет вторая красотка. Та еще более юна и свежа…

— Нет, — Храбров отрицательно покачал головой. — Я предпочитаю иметь дело с женщинами, которые сами желают близости. Насилие меня не возбуждает.

— Ты молод и неопытен, — рассмеялся землянин. — Это несравненное удовольствие, когда пленница кричит, сопротивляется, пытается драться. Ее тело болезненно трепыхается. Кровь буквально бурлит от желания! Валишь жертву на землю, рвешь платье…

— У нас разные вкусы, — оборвал барона юноша. — И советую: поумерь свой пыл. Вчера Ходсон дал свободу корвилцам. Они получат такие же права, как и колонисты.

— Сопливый щенок! — выругался Канн. — Увидел мертвых детей и расхныкался. Ему бы коров пасти, а не армией командовать. Тоже мне захватчики… Я бы завоевал Оливию в течение года. Огнем и мечом…

Неожиданно наемника осенило. Посмотрев на Олеся, Оливер жестко сказал:

— Я наложниц не верну. Девчонки мои. Договор есть договор.