Сектант и девять миров (СИ)

Бигля он не поймал: в последний момент пёс телепортировался на несколько метров в сторону от носорога. Вместе с оторванной мочкой уха. Кровь, мат, яростные вопли, вспыхнувшие алым татуировки носорогов на мускулистом торсе Шрама…

Ладно, пора вмешаться и мне.

— Приращение! — заорал я, подсоединяя к телу Правый наколенник Алого барона и малую ядерную батарею.

Выхватив Алый резак четвёртого уровня, я рванул прямо на матерящегося Шрама, краем глаза замечая, как с противоположной стороны коридора, обнажив длинный меч, выскакивает до смерти перепуганный Стефан и рвёт навстречу Самуэлю. Последний уже поднимает голову и смотрит на Мясницкого умным спокойным взглядом: он понимает, что не успеет перезарядить заклинившее ружьё, поэтому ищет путь для отхода. В отличие от Стефана, Самуэль не волнуется: три жизни в запасе дают ему право погеройствовать во славу Храма Носорога.

По ощущениям всё это: нападение Воя, откушенная мочка Шрама, мой крик, рывок Стефана — длится секунд двадцать-тридцать. Но на деле же не прошло и пяти — а я был уже на полпути к перекачанному Шраму.

Энергия рвёт по артериям, ускоряя сердцебиение. Мышцы наливаются силой. Время замедляется… Теперь Шрам походит на массивного титана, неторопливо шагающего по подземным владениям.

Наконец носорог услышал мой голос и обернулся. Всё так же неторопливо, словно ему тяжело управлять своим громадным телом. Красное мясистое лицо со шрамом перекошено. Оторванное ухо окровавлено. Во взгляде ненависть.

Я уже готов. А вот он точно не успеет среагировать: выставить руки вперёд или тем более встретить меня ударом. Разве что повернётся, чтобы увидеть собственную смерть.

Два шага.

Один.

Прыжок с выставленным наколенником Алого барона.

Удар коленом в полёте!..как будто о бетонную стену.

Падение.

Мощная туша Шрама даже не шелохнулась. Злобный взгляд маленьких носорожьих глазок тупо упёрся в противника, возомнившего себя суперменом, способным с колена убить могущественного врага. Красные татуировки пылают, значительно увеличивая силу хозяина, мышцы напряжены: он вот-вот ударит.

С трудом поймав равновесие, я ошарашенно уставился на Шрама.

Нет, не такого результата я точно не ожидал. Даже кибернетический серый волк едва не свалился после такого же вот удара, а ведь у него стальная башка, да и…Я чуть было не пропустил атаку. Огромная лапища рванула к моему горлу, словно бревно в горном речном потоке — и только малая ядерная батарея позволила увернуться от почти наверняка смертельного удара.

Обманное движение — лёгкий, мало на что претендующий выпад в печень.

Кулак врезался в непробиваемый пресс.

— Жалкий еретик!.. — проревел Шрам, срываясь в натуральное рычание: протяжное, холодное. Услышать такое в ночном лесу и врагу не пожелаешь. Что-то между боевым воплем диких и скрежещущим рёвом механизированных гризли… В рыке я отчётливо услышал слова «месть» и «Бог Носорог!», а ещё что-то про мою мать.

Ещё один выпад!

Попытка схватить сектанта в медвежий захват не удалась: кожу здоровяка, чуть ниже выпирающей грудной мышцы, вспороло лезвие Алого резака. Запахло палёным мясом: огненная полоса из сопла полностью ушла в туловище Шрама, оставляя ожог.

Шрам взревел.

Удар! Подсечка! Пинок! — всё в молоко.

Я рассмеялся, уходя от очередного удара огромной нечеловеческой лапы, желая ещё больше раззадорить носорога, совершенно забывшего о необходимости защиты и открывшего голову для решающего удара…

И зря.

Красное направление культа Носорога в принципе не дружило с таким понятием, как хладнокровие или здравый рассудок. Чем больше игрок зверел, тем более сильным он становился, и уже следующий удар окончательно потерявшего человеческий вид игрока вышиб из меня весь дух, отбрасывая к VR-капсулам, словно тряпичную куклу.

***

Кулак промял рёбра и лишь каким-то чудом не сломал их вовсе. Я упал, больно ударяясь головой о металлическую крышку. Дышалось с трудом, но в целом ничего катастрофического… Темнота перед глазами быстро рассеялась, но подниматься не спешил, старательно делая вид, что потерялся в пространстве, и ожидал Шрама.

Носорог напоминал Большого Аму… Он торжествующе бежал к уже почти побеждённому противнику и, неспособный говорит членораздельно, громко ревел, поднимая лапы и готовясь к решающему удару. Удар этот должен был вмять сектанта в каменный пол, и уже никто: ни Самуэль, ни подорвавшийся на растяжке Яхонт, ни даже сам Лоренс Дрейк — не могли бы остановить жаждущего мести громилу.

В его глазах читалась звериная злоба, из разорванного уха толчками выходила кровь, толстые губы растянулись в улыбке-оскале:

— ЗА БОГА НОСОРОГА!! — эта фраза была единственной, которую Шрам смог выговорить.

Я тихо перехватил кинжал и приготовился к рывку, слушая стук собственного сердца.

Время ещё больше растянулось, и теперь каждая секунда длилась не меньше двух десятков… Во всяком случае, по ощущениям.