Секта

С раннего утра уже стояла жара, и, когда Томас выехал из дома, Сёллестед лежал разомлевший под лучами солнца. Проезжая мимо расположенной возле магазина заправки, он увидел там знакомого полицейского, тот заливал бензин в свой внедорожник. Томас сбавил скорость и помахал ему в раскрытое боковое окно. Полицейский не сразу его узнал, но, узнав, вежливо помахал в ответ. Томас подумал было остановиться и сообщить о том, что на самом деле представляет собой «Гефсимания», но решил, что только осложнит себе задачу: явившись к Якобу Месмеру в сопровождении местного полицейского, он вряд ли разговорит проповедника. Поэтому он продолжил свой путь по главной улице городка, а доехав до перекрестка, свернул на дорогу, ведущую в «Гефсиманию». Рядом, на свободном сиденье, лежал конверт с контрактом. Хотя раньше ему это даже не приходило в голову, сейчас при виде конверта Томаса так и подмывало вскрыть его и посмотреть, что Фердинанд Месмер предлагает сыну в качестве отступных. Наверняка это должна быть немалая сумма, но независимо от ее величины эта сторона сделки не касалась Томаса, и он удержался от искушения.

Через десять минут он подъехал к воротам «Гефсимании». Едва он собрался выйти из машины и позвонить, как автоматические створки сами раскрылись. Внутри у ворот стояли двое мужиков, наведавшихся к нему накануне. У Патрика, которого он боднул головой, на носу была шина, приклеенная к щекам полоской пластыря. Он окинул Томаса мрачным взглядом, а Томас, въезжая на песчаную аллею, ведущую к главному зданию, приветствовал его по-военному, отдав честь. Заехав на площадку перед домом, Томас увидел на высоком крыльце целую депутацию встречающих. Там было несколько персонажей военизированного вида, одетых в хаки, но между ними стояли также один мужчина в гражданской одежде и две женщины в серых платьях с высокими воротничками. Томас припарковался рядом с двумя черными «ауди» и вышел из машины. Группа стала спускаться ему навстречу, но среди этих официальных лиц Якоба Месмера не было.

Мужчина в строгом сером костюме пожал ему руку.

– Самуэль, – представился он, глубоко заглядывая в глаза Томасу, который ответил на рукопожатие.

Обе пожилые женщины также представились: одну звали Осе, другую – Биргиттой.

Осе напоминала раздувшуюся жабу, серое форменное платье было ей тесно, а долговязая Биргитта была ее полной противоположностью. Оба имени были знакомы Томасу по отчетам Беньямина. Это были члены старого руководства, управлявшие общиной еще на Бельгиенсгаде. Это они вместе с Якобом Месмером участвовали в суде над Лизой и в последовавшей затем экзекуции.

– Добро пожаловать в «Гефсиманию», – произнес Самуэль.

– Спасибо, – ответил Томас.

– Позвольте вас проводить.

Томас пошел следом за Самуэлем и обеими женщинами туда, куда они его повели. Шествие сопровождал эскорт бритоголовых охранников грозного вида. Самуэль повел Томаса мимо парадного крыльца за угол дома. Томас рассматривал помпезное здание. Оно составляло разительный контраст с ветхими бараками, которые он видел вчера.

– Внушительный у вас дом, – сказал он, обернувшись к Самуэлю.

Самуэль важно кивнул:

– Спасибо на добром слове, и мы благодарны Господу за оказанную нам милость.

– Поди недешево он стоил?

– Это то письмо, которое вы привезли Учителю? – спросила Осе, указывая на конверт в руке Томаса.

– Да, – коротко ответил Томас.

– Хотите, я его возьму? – предложила она, протягивая руку.

– Нет, спасибо, Осе, – сказал Томас, отводя руку с конвертом подальше. – Пожалуй, пока я его не отдам. Где Якоб?

– Сюда, – сказал Самуэль, снова заворачивая за угол, откуда стало видно большое производственное строение, расположенное в глубине участка.

У Томаса мелькнула мысль, что Самуэль заведет его к компостным кучам, чтобы там его скрутили и отняли конверт. Но не успел он додумать до конца эту мысль, как Самуэль свернул с главной дорожки к приземистому белому зданию, окруженному деревьями, с аккуратно подстриженной лужайкой перед входом. Они подошли к крыльцу, где их встретила настежь открытая дверь. Подойдя ближе, Томас увидел внутри стоящие рядами стулья. Самуэль провел их в темный прохладный зал, еще пахнувший свежей краской. Впереди находилась сцена, на которой было установлено несколько микрофонов, а на стене за нею торжественно красовался покрытый черной краской метровый деревянный крест. Два человека в поношенных синих рабочих комбинезонах ходили по рядам, вытирая тряпкой стулья. Самуэль хлопнул в ладоши, и они тотчас же прекратили работу и удалились через заднюю дверь.

– Если вы подождете здесь, Учитель вас примет, – произнес Самуэль, обращаясь к Томасу.

– Самуэль, – сказал Томас, сделав шаг в его сторону. Краем глаза он видел, как насторожился его эскорт. – Мы ведь не заставляем друг друга напрасно тратить время, а?

– Я… я не понимаю…

– Чего же тут непонятного! Я буду очень разочарован, если вдруг выяснится, что вы водили меня за нос, а Якоба тут нет и в помине.

– Но я уверяю вас, что он здесь. И скоро придет повидаться с вами.