Сексуальный студент по обмену 2

сексуальные серые глаза. - Я думаю, что вы с Сэмми были выдающимися сегодня. Лучшее

волшебное шоу.

Я смеюсь, такая счастливая, чем когда-либо была, вспоминая лучик гордости,

которую мой брат ощутил, когда он и его помощник, наконец, исполнили свой номер

вместе.

- Мы были чертовски блестящими, - отвечает он с усмешкой. - Но ты…

Я извиваюсь из-под голодных рук и губ. – Остынь. Пошли, мне нужно принять

душ.

- Искушаешь… чертовски искушаешь, Любовь моя, но я пас. – Он пробегает

своими большими руками по моим плечам и спине. – Я блин, проспал всю неделю на

диване, я не сделал ничего такого, чтобы поменять мнение твоего отца.

Я закатываю глаза и хихикаю. - Ты неисправимый. Я имела виду, что мне просто

нужно принять душ – одной.

Это неправда, я думала о том же, и он это знает. Я скучаю по телу Кингстона,

любви, но он прав. Мы не рискуем, чтобы мой папа не отказался от его шокирующего

заявления, разрешить мне жить с Кингстоном. И это было болезненным ударом в лицо

моей мамы, чтобы все это исправить, потому что только одному Боженьке известно, что

ей нужно сделать, чтобы переубедить его.

Это нормально. У Господа может быть эта тайна, потому что я, если честно, не хочу

об этом думать.

Мы идем в дом. Кингстон отпускает мою руку и быстро садится на диван, делая

вид, что поглощенный тем, что мой папа смотрит по телику, пока мама готовит обед.

Папа поднимает взгляд и смотрит на меня. – Как ты себя чувствуешь? Прошло

время, с тех пор как ты делала это в последний раз. Беспокоюсь о своей малышке.

- Лучше, чем когда-либо, - отвечаю я, улыбаясь. - Как езда на велосипеде.

- Ты скучаешь по этому? – спрашивает он, и пытается избежать этого, его глаза

заполняет печаль, которую передает его хриплый голос.

- Есть немного, - я пожимаю плечами, не желая говорить, какую ностальгию

испытываю. Мое место всегда было в воздухе, но это не стоит прекращать, только потому,

что собираешься переезжать. Моим домом всегда был Келли-Спрингс, с моей семьей – и

это тоже никогда не поменяется.

Они так же говорят: «Дом там, где сердце», а мое сердце принадлежит Кингстону,

нашей будущей жизни, которую мы создадим вместе. Поэтому я предполагаю, что это

означает, что мне пора принять и осознать тот факт, что мне повезло, что у меня есть два

прекрасных дома в этой жизни.

- Достаточно, чтобы остаться? – спрашивает папа, обратно удивляя меня.

- Пап… - тихо хриплю я, чувствуя, как дрожит нижняя губа. Я удерживаю его

взгляд, надеясь, что он видит в моих сверкающих глазах, насколько я его люблю.

- Знаю. Но попытка не пытка, - он улыбается мне, говоря тоже, что его любовь ко

мне часть скрыта за ширмой дисциплины - в комплекте с громким, командным голосом и

сварливо, морща брови – но, безусловно доверяя мне настолько, чтобы позволить мне

летать.

- Иди, - он машет рукой и возвращается к телевизору. – Прими душ. И проверь

своего старшего брата. Черт, если б я знал, чем он там занимается.

Я тайно улыбаюсь Кингстону, и его выражение лица говорит само за себя. Он знает,

что действительно произошло между моим папой и мной, и что это значило для меня.

Я поднимаюсь по лестнице и направляюсь в душ, окидывая взглядом небольшую

ванную, пока вода нагревается. Я провожу рукой по стеклянной двери, вспоминая о самой

первой записке, которую Кингстон оставил утром после того, как я буквально свалилась на

его колени.

Я смеюсь над горьким воспоминанием и понимаю, что это было только начало

наших моментов, которые мы создадим вместе. Я никогда не чувствовала себя счастливой,

по сути, но как я не могу не испытывать это сейчас?

У меня есть только один человек, которому стоит сказать спасибо, тому, кто начал

все это.

Я стучу в дверь спальни моего брата, которая слегка приоткрыта.

Разочаровываясь, когда он не отвечает, я все равно открываю ее и захожу внутрь. Не

знаю где его носит, но его здесь нет… и потому что я могу – это привилегия сестры –

пошпионить. В конце концов, у меня уже был такой опыт.

Но Себ облегчает мне задачу. Мне даже не нужно рыться в ящике, потому что все,

что я хочу видеть, лежит прямо на столе.

Открытки - более дюжины из них, из разных европейских городов.

- Ищешь что-то конкретное?

Его голос пропитан смехом, и я подскакиваю от этого звука.

- Нет, просто, хм… зашла сказать привет.

Я нагло лгу, но он пропускает это мимо ушей.

- И тебе привет. Кингстону понравился танец?

- Ага, он влюбился в него.

- Кто бы мог подумать? - Мой брат хихикает и качает головой. - Моя сестра

влюблена. Я рад за тебя, Эхо, очень. Вы заслуживаете друг друга. Отлично дополняете

друг друга.

Он прислоняется к стене своей спальни, скрестив лодыжки и руки.

- Значит, ты действительно возвращаешься в Шотландию вместе с ним, да?

Я киваю, слезы появляются в моих глазах.

- И ты останешься там?

- Я останусь там, где останется Кингстон. Всегда.

Он выглядит задумчивым, прежде оттолкнуться от стены. – Иди сюда.

Он разводит руки, и я лечу к нему, закрывая глаза и борясь, чтобы не зареветь.

Ничто не может сравниться с объятиями старшего брата.

- Эй, а, ну, не плачь. В том особняке ведь найдется местечко для старшего брата?

Я соплю, но отвечаю: - Конечно. В любое время.