Читаем Секс и ранг полностью

Далее достаточно верно описаны собирательство как инстинкт (скорее оно предопределено группой инстинктов) и инстинкты как таковые. А следующим идет «инстинкт любви к родине».

У человека есть территориальный инстинкт, как и у всех территориальных животных. Направлен он на охрану и захват территории, но никакой любви в нем нет. Чувство радости при встрече с родиной – это результат совпадения раннего импринтинга этой родины и самой родины. Потому и возникает чувство радости.

Выше говорилось, что есть в детстве каждого территориального животного особый момент — период закрепления территории. В это время происходит импринтинг — запечатление в мозгу облика окружающего мира. Запечатление навсегда. Став взрослым, животное будет стремиться не потерять этой территории, возвращаться на нее.

Вообще–то животные переходят из рода в род, и после перехода никогда не возвращаются на свою прежнюю территорию.

Что положительно – Дольник не отрицает наличия импринтинга у человека.

Далее рассматривается «инстинкт охоты». По этой теме нет однозначного мнения. Скорее всего, склонность к охоте предопределяется суммой инстинктов, и сложно сказать, насколько верно выделять этот «инстинкт» в отдельный. То же самое касается тяги к земле, любви к природе и любви к собакам; впрочем, про неоднозначность отношения к собакам говорит и Дольник. Инстинкты должны быть относительно простыми; приведенное для инстинктов слишком сложно. И не нужно.

Беседа вторая ПУТЕШЕСТВИЕ В МИР ПРЕДКОВ

Э та глава описывает возникновение человека. Много спорного, много спорных выводов, да и сами приведенные «научно признанные факты» во многом спорны.

То есть главная специализация ранних гоминид шла по пути поедания трупов животных. В африканской саванне трупоедение — совсем не тупое занятие.

У человека нет биологической возможности переваривать трупный яд. Трупным ядом человек травится и обычно умирает.

Мало приятно жить в пещере…

Никогда люди не жили в пещерах.

Самый частый вопрос. Он звучит так: не понимаю, как труд мог создать человека.

Создать человека – это создать интеллект. Более интеллектуальные группы уничтожали соседей. Т.е. труд здесь в общем не при чем.

Далее идет хорошее описание первобытной загонной охоты. В общем верно описан каннибализм, хорошо описаны сахарские скотоводы. Иной вопрос, какое они имеют отношение к магистральной линии развития цивилизации. Далее заявляется, что рассмотрение современных охотников–собирателей не имеет смысла, поскольку они сбились с общего эволюционного пути. Крайне нетрадиционно для традиционной этологии, тем более, как говорится, а кто не сбился… цивилизация тоже далеко не в лучшем виде.

Беседа третья ТАКОЕ

ДОЛГОЕ, НИКЕМ НЕ ПОНЯТОЕ ДЕТСТВО

Присутствует весьма интересное описание расизма.

настороженная реакция на чем–то непохожих людей неизбежна и биологически нормальна. И настороженность людей к образованию смешанных пар тоже. У расовой и национальной неприязни есть врожденные корни. Тут деться некуда. Какой по этому поводу более 50 лет назад поднялся крик! «Этологи подводят естественно–научную базу под расизм!» Как раз наоборот. Этологи показали, что расовое и национальное неприятие имеет в основе своей ошибку генетической программы, рассчитанной на другой случай — видовые и подвидовые различия. Расизм — это ошибка программы.

Вот что получается, когда «наука» пытается выкрутиться. При ходьбе левая рука зацепляется за правую ногу, и… на «подвидовые различия рассчитано», ага.

Далее хорошо описаны детские поведения, но тоже встречаются спорные моменты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука