Секреты Рейнбердов

– Да, но ты только сказал, что он умер от сердечной недостаточности.

– Так оно и было.

– Верно, однако сердечко подвело его, когда он свалился с главной лестницы дома в холл. Во мне это просто криком отозвалось, когда проходила мимо того места. Разве ты не знал об этом?

– Одна из моих болтливых старушек все растрепала. Я не мог не упомянуть об этом.

– Теперь уже не важно, но не упомянул. Ты должен сообщать мне обо всем, Джордж. Самые мелкие подробности. А ты умолчал.

– Неужели? Иногда что-то ускользает из моей памяти.

– Вероятно, семейный доктор замял дело. Старый гуляка перебрал и споткнулся не там, где нужно. Но скандала они бы не допустили. Это для нее очень важно, хотя она никогда не признается вслух. Семья Рейнберд. Гордость и безупречная фамильная честь. Нет, с ней сложностей не возникнет.

Поскольку их тела все еще тесно соприкасались, он почувствовал, как по ней внезапно пробежала дрожь.

– Что такое, дорогая?

– Странный сеанс. Даже не пойму, почему Генри так поступает со мной. Он же знает, что, по большому счету, мне на все плевать. Я только не люблю ощущения потерянности, если потом не могу ничего вспомнить.

– После Генри тебе и вспомнить нечего. Но обо мне-то ты этого сказать не можешь. – Рука Джорджа скользнула по Бланш и принялась ласкать грудь. Она лежала безмятежно, принимая его неспешные ласки, а потом, когда почувствовала, как он повернулся и прижался крепче, спросила:

– Ты хочешь еще?

Джордж провел кончиком носа по ее щеке:

– А ты возражаешь, любимая? На сей раз мы увидим жемчужное пламя с вкраплениями пурпура, и пусть Генри обгрызет себе все ногти от зависти.

Буш был человеком амбициозным, однако его трудно было причислить к оптимистам. Ему в голову не приходила мысль, что какая-то чистая случайность поможет им в работе над делом Торговца. Все получится только после упорных трудов и анализа фактов. Но от недостатка оптимизма легко впасть в отчаяние. Буш долго сидел над своими картами и расписаниями времени, но вынужден был признать, что ни к каким важным умозаключениям прийти не сумел. Более того, если бы все это представил ему в виде рапорта один из подчиненных, он бы жестоко высмеял его перед всеми.