Секреты крылатых слов и выражений [СИ]

— Завидует, — улыбается про себя Козёл.

КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ.

Идёт Солдат домой с войны. Сапоги блестят, награды гремят, в ранце трофеи. Шагает себе, вдруг, видит, сидит у дороги Старуха.

— Солдатик, — говорит. — Угости табачком.

Присел Солдат, развязал кисет, набил трубочку, передал Старухе.

— А что у тебя в ранце, служивый? — пытает старуха, да в глаза ему заглядывает.

— Трофеи, бабушка, — весело отвечает тот. — Карманные часы, сапоги яловые, подсвечник бронзовый и зубы золотые.

— Знаешь, — говорит Старуха, — отдай–ка всё это мне. Страсть, как заморские вещички люблю. Не то прокляну.

— Будь здорова бабушка, — встал Солдат. — Человек ты старый, видать всю совесть за долгую жизнь порастеряла.

И зашагал себе дальше.

— Ах, так, — зашипела Старуха. — За жадность твою, будешь теперь о каждый камень запинаться.

Только вымолвила, как задел Солдат ногой придорожный камень и в пыль грохнулся. Только встал, пару шагов сделал, как опять запнулся.

— Эге, — смекает себе. — Видать, и вправду, прокляла старая ведьма. Не ходить мне больше по земле

Оглянулся, а той уже и след простыл. Делать нечего, пополз себе на брюхе дальше. Но, россейский солдат смекалист. Добрался до реки, смастерил плот и поплыл по течению. Много времени прошло, мало ли, но вынесла его вода к океану. Там Солдат быстро с моряками дружбу завёл, да на корабль служить нанялся. Плавает по морям, трубочку покуривает и над колдуньей посмеивается.

Год прошёл, другой, третий. Надоело Солдату на волнах качаться. Упросил он друзей–матросов его в таком месте высадить, где камней и в помине нет. Сказано–сделано. Бросил корабль якорь у зелёного острова, где пальмы, песок и родник с ключевой водой. Сошёл он на берег, простился с командой и зажил себе. Женился на туземке, детишек нарожал, живёт — не тужит. Бывает вечером, соберёт семью у костра, раскроет старый солдатский ранец и показывает им свои сокровища. Карманные часы, сапоги яловые, подсвечник бронзовый и зубы золотые…

КАНИТЕЛЬ ТЯНУТЬ.

Канитель — это такие тонкие проволочки из золота или серебра, которыми в старые добрые времена расшивались камзолы и платья. Средневековые франты весело поблёскивали на балах, соревнуясь в обилии золотого шитья. Какой–нибудь провинциальный баронишко и тот, заложив по третьему разу родовое гнездо, старался изукрасить своё платье канителью. Народ побогаче и познатнее, не удовлетворялся одним количеством золотых нитей, а обращался к модным мастерам. Так, глядишь, у одного на спине лев вышит, у другого — дракон во всю грудь, у третьего — портреты фаворитки на обшлагах. И только первые лица государства, владеющие несметными состояниями, могли позволить себе НЕ КАНИТЕЛИТЬСЯ. Глядишь, герцог Орлеанский в простецком бархатном кафтанчике, шмыгнёт серой мышкой к королю, решит вопрос о войне с Испанией и был таков. Иной уровень, иные ценности…

Выражение «КАНИТЕЛЬ ТЯНУТЬ», подразумевает отнюдь процесс, при котором рабочие крепкими пальцами вытягивают из бруска золота тонкую нить. Слава Богу, для этого существовали специальные волочильные станки. Дело в том, что расшитое канителью платье со временем старело, изнашивалось и просто выходило из моды. Не выбрасывать же панталоны, на которые ушли два килограмма золота, на помойку! Вот и несёт их слуга к «девицам–канительщицам». Те же, штаны на верстачке раскинут и ловкими пальчиками золотые ниточки повытянут, в клубочки смотают. Хочешь, заново расшейся, а хочешь, дома в сундуке храни.

КАНУТЬ В ЛЕТУ.

Души, вошедшие в царство Аида, редко бывают спокойными и безмятежными. В одних, внезапно вырванных из кровавой схватки, ещё кипит ярость сражения. Другие, никак не могут поверить, что боль, терзающая их последние годы, исчезла. Третьи, оплакивают оставленных навсегда друзей. Что ждёт их дальше? Неужели бесконечные воспоминания о так быстро закончившейся жизни? Но, выходит старый Харон и ведёт души к священным берегам Леты. И свинцовые воды неспешно вымывают всё связанное с существованием на бренной земле. Плывут по течению, растворяясь, чьи–то горести, тревоги, страсти, мучения, радости. Тянутся от душ разноцветные разводы памяти, покачиваются на волнах…

А кто–то бултыхнёт в воду мучившую всю жизнь мысль о своём маленьком росте и стоит чистый и светлый. Улыбается.

КАРФАГЕН ДОЛЖЕН БЫТЬ РАЗРУШЕН

Калиф Гарун аль Рашид известен нам не как блестящий политик и реформатор, а, в основном, как искатель приключений. Тайно покидая дворец, он в драном халате бродил по улицам Багдада, ввязываясь во всевозможные истории, болтая с босяками и выпивая с караванщиками. Случалось, получал пинка от слуги какого–нибудь вельможи, бывал бит в чайхане, дрался «стенка на стенку» в кварталах ремесленников, спасался бегством от городских стражников. Однако, вернувшись, переполненный адреналином, в свои покои, зла ни на кого не держал и ощущал себя абсолютно счастливым.