Секреты крылатых слов и выражений [СИ]

Ошибочно понимать фразу ВСЯКОЙ ТВАРИ ПО ПАРЕ, как предназначение каждому существу некого биологического партнёра того же вида для размножения. Парность или «дуализм», скорее, присущ нашему миру, в виде существования разнополюсных пар, антогонистичных, но, тем не менее, стремящихся к сближению. Это добро и зло, свет и тьма, лёд и пламень, воздух и вакуум. Их стремление друг к другу, а также энергия, выделяемая при соприкосновении, и являются тем самым двигателем, не позволяющим остыть нашей вселенной. В то же время, человек, благодаря данному Богом разуму, может находить среди себе подобных, как антиподы, так и объекты любви. Люди сложны и многополюсны. Посели на необитаемом острове зайца с зайчихой — получишь приплод. Посели мужчину с женщиной — получишь или новую семью, или трагедию. Тем не менее, одиночество для людей противоестественно. И только философ всегда один. Возлежит на берегу моря у костерка, лакомится запечёнными в огне мидиями и записывает в блокнотик чушь, типа: «Ошибочно понимать фразу ВСЯКОЙ ТВАРИ ПО ПАРЕ, как предназначение каждому существу некого биологического партнёра того же вида для размножения…».

ВТИРАТЬ ОЧКИ

Кто изобрёл очки? Этот вопрос до сих пор не даёт покоя итальянским и персидским (иранским) окулистам. Появились очки примерно в одно и то же время — в XIII веке. Однако, если персидские имели вид пенсне, то итальянцы создали прототип нынешних контактных линз. Одни весело посвёркивали на носу, а другие ВТИРАЛИСЬ в глаза при помощи специальной растительной мази. Втирающиеся очки, во–первых, здорово раздражали глаза, но, главное, не были видны окружающим. Никаких вам золотых дужек и рубинов. Победила, конечно же, красота и носы европейских модников оседлали драгоценные оправы. Унылые линзы проиграли и на долгое время забыты.

ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ

Сначала я был уверен, что никакого ВТОРОГО ДЫХАНИЯ не существует. Помню, как в школе физрук орал: «Беги, гадёныш, не останавливайся! Сейчас придёт второе дыхание!».

Не приходило.

Друзья объясняли, что оно появляется, когда уже нет сил бежать. Когда понимаешь, что сейчас упадёшь. И вот тут–то, неизвестно откуда, возникает это загадочное ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ.

Я мечтал о нём. Хотел почувствовать этот невероятный прилив сил, должный привести меня, пусть не к победе, но, хотя бы, к финишу. Сознаюсь, я даже тайком несколько раз бегал в парке. К своему удивлению, встретил там множество мужчин и женщин, одетых в тренировочные костюмы и кеды. Спортсмены неспешно трусили по дорожкам, переговариваясь и обмениваясь приветствиями. Наверное, они получали удовольствие от самого процесса бега. Есть же люди наслаждающиеся болью или видом мучения других…

Признаюсь, что обладая врождённым изъяном выискивать во всём хорошем плохое, я заметил, что некоторые из спортсменов сворачивали в аллейку, где с раннего утра открывался ларёк, торгующий пивом. Стыдно, но я испытал некоторое облегчение, узнав, что не все эти утренние атлеты искренни в своей любви к бегу…

Продолжая исследовать недоступное мне ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ я переговорил со множеством людей и окончательно уверовал, что оно существует. Оказалось, что эта способность организма присуща абсолютна всем. Всем, кроме меня. Это было ужасно.

— Какой ты к свиньям солдат, если не можешь быстро бегать? — выговаривал мне прапорщик в армии. — А если в атаку?

— Зато я сильный. Смогу подносить снаряды, — жалко оправдывался я. — Опять же, таскать награбленное. В смысле, трофеи.

Чудеса, но даже прапорщику не удалось извлечь из меня ВТОРОГО ДЫХАНИЯ, и он капитулировал…

И всё же я уверен, что оно есть. Просто у меня нет ПЕРВОГО ДЫХАНИЯ! Понимаете? Я сразу начинаю бежать на ВТОРОМ! Такие вот капризы матушки–природы.

В ТРИ ПОГИБЕЛИ

«Погибель», так, глумливо, называли на Руси дань, выплачиваемую Золотой орде.

Подъезжают, бывало, монголы–баскаки (сборщики дани) к княжескому двору, а князь их уже ждёт на крыльце. Руки в боки, рот насмешливо кривится, а у ног мешок с порчеными и ветхими собольими шкурками, да горшочек серебра.

— Ох, погибель моя пришла, — делано хмурится князь. — Одно разорение.

— Маловато соболей–то, — недовольно морщатся баскаки.

— Довольно с вас, — отрежет тот — Забирайте и ступайте с Богом.

Помнутся монголы у крыльца, пошепчутся, да и заберут мешок. А куда деваться? Шевельнёт князь плечом, его ратники вмиг неверных изрубят. И взятки с них гладки, мол, ждали–ждали баскаков, да и не дождались. Видно, в лесах дикие звери их подрали. Придётся мурзе врать, что князь совсем обнищал, еле концы с концами сводит.

Так и жили, пока в Орде не началась борьба за власть между Мамаем и Тохтамышем. Последний, получив от Тамерлана огромное войско, повёл его в Причерноморье, где хозяйничал Мамай.

— Однако, воевать придётся, — горестно заключил для себя Мамай. — Деньги надо. Много денег. Пусть теперь Русь тройную дань платит.

— Что? — рассвирепел Дмитрий Московский. — Меня в ТРИ ПОГИБЕЛИ согнуть?

И 150-тысячное войско русичей, ругаясь и негодуя, двинулось к Куликову полю.

В ЦЕЙТНОТ ПОПАСТЬ