Читаем Секретные материалы: Хочу верить полностью

— А в этом бассейне ищут физически подходящих потенциальных доноров.

— Верно.

— Значит, у них есть выходы — реципиенты, больницы…

Теперь кивнул он:

— Это твоймир, Скалли. И твое знание этого мира может сэкономить нам время. Которое, как всегда, нам не союзник.

— Можете начать с перевозчиков.

Он улыбался, но какое-то отчаяние было заметно в этой улыбке:

— Мне нужно, чтобы ты была со мной в этой работе. В ней начинает все сходиться, но мне нужно, чтобы ты заставляла меня быть честным… послушай, когда-то ты просила моей помощи. Сейчас мне нужна твоя.

Но ее оживление приугасло, когда он высказался, и она покачала головой, не давая ему продолжать.

— Я не нужна тебе, Малдер. А ты не нужен им, на самом-то деле. Ты им уже помог, Малдер, помог своей экспертизой. Ты с ними досюда дошел, расколол для них это дело. Пусть дальше ФБР добивает и докапывается до всех деталей.

— Но Скалли, мы так сейчас близки к разгадке…

— Не «мы», а они. И я тебя прошу это дело оставить им. Я тебя прошу в него не лезть.

Улыбка его скисла — сперва он смотрел на Скалли, думая, что она шутит, а потом понял, что она полностью серьезна. Кажется, он на пару секунд лишился дара речи.

И наконец он сказал:

— Это… это не так просто, как ты говоришь, Скалли.

— Нет, не просто. Это сложно.

Лицо его омертвело:

— И что это должно значить?

Она подняла брови, вздохнула:

— Это значит, что случилась нечто такое, чего я давно ждала. Что не спешила осознавать. Чего старалась не замечать — до этой минуты.

У него в глазах читалось то же нетерпение, что и в словах:

— Ты мне скажи прямо…

— Я врач, — перебила она, не споря, просто констатируя факт. — Педофилы-экстрасенсы, отрезанные головы, похищенные женщины — это в мою жизнь больше не входит.

— Я знаю.

Ой ли. Знает ли?

— Я сделала свой жизненный выбор, — сказала она. — Профессия врача ушла на второй план, когда я работала в ФБР, но больше я там не работаю, Малдер. Этот период моей жизни окончен. А в теперешнем периоде я врач, которым меня учили быть. Да, я ищу истину, все еще ищу истину… но среди живых.

Он был потрясен внутренне, она это знала, но сказал он только одно:

— Я не прошу тебя это бросить, я бы никогда…

— Ты не понял, Малдер. Я просто не могу уже вернуться. Не могу вместе с тобой заглядывать в темноту. Не могу вынести того, что происходит от этого с тобой… или со мной.

Он сжался, попытался резкостью прикрыть душевную рану:

— Меня устраивает. Искать ответы надо именно в темноте, потому что там многие из них живут. Честно говоря, не просто устраивает, мне это нравится.

— Вот это меня и пугает.

Он нахмурился, уже не скрывая досады.

— А куда еще смотреть? Если хотим найти этих женщин, пока они живы, ты…

— Я тебя прошу посмотреть на себя,Малдер.

— Зачем? Это ведь не я переменился.

Как и многие-многие ссоры, эта началась быстро и прогрессировала еще быстрее. Его сварливость заставила Скалли побледнеть в попытке овладеть собой.

— Мы не работаем больше в ФБР, — сказала она. — Мы поздно ночью вернулись к себе домой. Я во всяком случае. И когда возвращаюсь в свой дом — в наш дом, — я не хочу, чтобы там меня ожидала эта тьма.

Малдер повел рукой, как бы показывая на всю окружающую больницу:

— Вот это — то, что делаешь ты. Это твоя работа, я отношусь к ней с уважением. Но говорим мы сейчас о том, что делаю я, Скалли, что делал еще до того, как тебя встретил. Это все, что я знаю.

— Отлично, так сядь и запиши это. Ты выполнил свой долг, отслужил свою службу. Расскажи об этом миру. Напиши книгу.

Он спросил недоверчиво:

— Так ты мне советуешь именно это? Опустить руки?

— Ты сидел за компьютером, вырезая статьи из…

— Нет, я теперь там, где мне и место. Пытаюсь кого-то спасти от неизвестного зла. И вернула меня к этому ты.

Она глядела на него, понимая всю глубину иронии в его словах.

— Да, — сказала она, опустив глаза. — Ты прав. Я не могу тебе сказать, чтобы ты все бросил.

Трудный момент прошел. Малдера вроде бы немножко отпустило, и она видела, что он ищет способ сохранить это состояние — и начать снова.

Но слишком поздно было для этого сейчас. Она перехватила его взгляд и сказала:

— Вот что я тебе могусказать: я не вернусь домой, Малдер. Останусь здесь.

По выражению его лица можно было подумать, что она ударила его физически — кулаком под дых, лишив дыхания. Таких слов он никак не ожидал от нее услышать, и никогда Скалли не думала, что их произнесет.

Очень спокойно, без малейшей злости, она добавила:

— У меня теперь свои битвы, и драться надо прямо сейчас.

— Скалли…

— Пожалуйста, не надо со мной спорить.

— Пожалуйста, не делай этого.

Она посмотрела на него долгим взглядом, не лишенным любви, но все равно жестким, и сердитым, и даже уязвленным. Сказать больше — это значило бы поднять непроизнесенный вопрос… и быть вынужденной давать на него ответ: Не вернусь домой — сегодня? Или — никогда?

Никто из них не мог сейчас так рисковать.

И Скалли сказала только:

— Я не знаю, что еще можно сделать.

Перейти на страницу:

Похожие книги