Читаем Седов полностью

По следам поморов в конце XVIII и в первой половине XIX века на Новую Землю идут славные русские моряки-исследователи. Первый из них – «штурман порутческого ранга» Федор Розмыслов. Его экспедиция была организована архангельским губернатором Головцыным совместно с купцом Барминым: первого интересовали сведения о проливе, разделяющем Новую Землю на два острова (тогда Маточкина Шара на картах еще не было), а второго – давнишние известия о том, что на Новой Земле есть серебро. Розмыслов на ветхой и дырявой кочмаре, предоставленной Барминым, прошел Маточкин Шар, составил карту этого пролива и вышел в Карское море. После зимовки он пытался плавать в Карском море, но должен был, «дабы с худым судном не привести всех к напрасной смерти, поворотить по способности ветра к проливу Маточкину Шару».

В 1821 году лейтенант Федор Литке начал серию своих плаваний к Новой Земле. Четырехкратное путешествие Литке в значительной мере обогатило научные знания об арктических островах.

Карта Новой Земли в книге Де-Фера, спутника Баренца (изд. 1598 г.).

Вслед за Литке работал на новоземельских берегах отважный Пахтусов, прапорщик корпуса флотских штурманов, а после него – прапорщики Циволько и Моисеев, окончившие, как и Пахтусов, корпус штурманов в Кронштадте, учиться в котором «шляхетским детям» было не велено еще императрицей Елизаветой. Это были мужественные моряки, простые люди, преданные отечеству и высоко ставящие чувство долга. Циволько погиб от цынги, Пахтусов умер через два месяца после возвращения из второй своей экспедиции.

За несколько столетий не раз делались попытки – ненцами и русскими – селиться на Новой Земле. Но без государственной помощи эти поселения были недолговечны. До последнего времени Новая Земля оставалась тем, чем была и в XV веке, – местом для охоты и промысла, случайным пристанищем потерпевших кораблекрушение, а также первой этапной станцией на все еще неосвоенном Великом северном морском пути из Европы в Тихий океан.

К последней трети прошлого века относятся первые мероприятия царского правительства для колонизации Новой Земли, вызванные усилившейся активностью норвежцев. Была построена спасательная станция в Малых Карманкулах, фельдшерский пункт и постоянные промысловые становища на южном острове, состоявшие из нескольких ненецких и русских семейств. Новое становище на северном острове в Крестовой губе было устроено в 1910 году. В связи с этим архангельский губернатор ходатайствовал о гидрографическом исследовании этого залива, в который должны были а дальнейшем регулярно заходить пароходы. Такова практическая цель экспедиции, в которую отправился штабс-капитан Седов летом 1910 года.

Седов составил подробную карту Крестовой губы, измерил ее глубины, определил удобный для пароходов фарватер. В его распоряжении имелась карта, сделанная за год до этого известным исследователем Русановым {14} по поручению архангельского губернатора. Он убедился в ее неточности и откровенно написал об этом в своем отчете. Карта Русанова, – писал он, – «грешит против истины. В очертании берега ее нет никакого сходства с действительностью, островов вместо пяти показано четыре, и все они лежат далеко не на своих местах. Высоты гор показаны весьма ошибочно…» По Русанову, ширина губы при входе восемь верст, дальше она суживается. Между тем, в действительности, при входе ширина восемь с половиной верст, а далее на восток еще больше.

Седов познакомился с Ольгинским поселком, детищем архангельской администрации. Здесь жило одиннадцать человек – четыре семейства из Шенкурского уезда и плотники, которые должны были вернуться в Архангельск. Место для становища выбрали неправильно – далеко от звериных лежбищ, дома построили неудобные – их трудно было обогреть. Еще не наступила первая зима, а в этом поселении четверо уже заболели цынгой. Не было топлива. Обещанный пароход с дровами и продовольствием для поселенцев не приходил, хотя был уже конец сентября, а еще 28 августа выпал снег и начались морозы. Если льды загородят вход в губу, неизбежна зимовка для участников экспедиции и плотников. Несмотря на это, Седов отдал ольгинцам часть экспедиционного продовольствия.

Он узнал от промышленников о драме, происшедшей в прошлом году на Новой Земле. Купец Масленников подрядил трех поморов и оставил их зимовать в Мелкой губе для промысла медведей, моржей, песцов и оленей. Он дал им ружья и капканы, а также немного продовольствия. Еду они должны были добывать главным образом охотой. К несчастью, год выдался для промысла неблагоприятный, и все три охотника к весне умерли в своей избе от цынги и голода.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии