Седой

Изредка к вечерним разговорам в доме Нурши присоединялся Орк. При первой же возможности Сомов от души поблагодарил своего спасителя, что не оставил его умирать той проклятой ночь. Ответ Орка его удивил своей неприятной меркантильностью и неожиданной прозорливостью.

- Думаю, Музыкант, что от тебя живого много пользы еще можно будет поиметь. И боец ты хороший и человек непростой. Я ведь вижу, что ты какой-то другой, не такой, как мы. Не бандит, не простолюдин, но и на благородного не похож, а я людишек всяких повидал. Ты главное не забудь потом, кому своей жизнью обязан.

Ох, не прост был этот разбойник, ох не прост. Орк высоко взлетел после стычки с бандитами Рыбака и стал единственным заместителем главаря. Теперь он фактически сам заправлял портовым рынком, а на центральном прочно обосновался Старый. А вот левая рука главаря Бешенный попал под подозрение и впал в немилость. После ночных событий, когда выяснилось, что Музыканта ударили сзади, стало очевидно, что этот подлый поступок совершил кто-то из своих. А когда лекарь довел до сведения остальных разбойников, что удар был нанесен магическим амулетом железный луч, который за несколько дней до этого приобрел Бешенный, к последнему возникло много вопросов. Однако хотя все вроде бы и сходилось на Бешенном — и амулет у него имелся и Музыканта он недолюбливал, но прямых свидетелей нападения не было. Бешенный обвинения рьяно отвергал и демонстрировал амулет с полной зарядкой, утверждая, что тот не использовался. Впрочем, к тому времени амулет мог уже и зарядиться, но вот один из разбойников по кличке Клоп категорически подтвердил алиби Бешенного. Сражались они вместе и далеко от той злополучной лестницы, где произошло покушение на Музыканта. По всему выходило, что если это дело и не рук Бешенного, то значит, кто-то очень постарался чтобы его подставить. В итоге обвинения с Бешенного сняли, но подозрение осталось и с надеждами разбойника на руководящее место на центральном рынке ему пришлось распрощаться. Бешенный был в бешенстве.

Сам Виктор, размышляя над причинами попытки его убить тоже не до чего не додумался. Предположения у него были самые разные, иногда совершенно нелепые, вплоть до того, что к нему мог подослать убийцу бывший хозяин Преан. В конце концов, Сомов перестал ломать голову над этим вопросом и отложил поиски виновного до тех пор, пока полностью не встанет на ноги. Со стороны могло показаться, что он забыл об этом инциденте, но на самом деле Сомов лишь задавил и упрятал свои чувства и мысли о мести на самое дно души, где и без того хранилось много неоплаченных долгов. Последствия покушения сказались на его поведении, и теперь находясь в обществе, он держался всегда настороженно, взял за правило часто оглядываться и не выносил, когда кто-нибудь оказывался у него за спиной.

Хорошей новостью было то, что Орк достал Виктору настоящие неподдельные документы. Личная грамота на имя Итона Уоса, торговца из Платана была украдена вместе с кошельком у вышеупомянутого ротозея ловкими карманниками из банды Орка и теперь позволяла Сомову безбоязненно перемещаться в пределах империи.

У Виктора отросли волосы, которые он больше не стриг и их цвет многих поверг в шок. Его седина была отнесена всеми, как последствия несчастного случая связанного с попыткой убийства и Сомов естественно не стал никого переубеждать. Особенно его седине расстроилась Нурша, которая на поверку оказалась не такой уж и бессердечной женщиной. Ее негативное отношение к племяннику видимо и на самом деле было продиктовано лишь заботой о своих дочках, старшую из которых она ненавязчиво сватала за Виктора. Сватала безуспешно, но, несмотря на все неудачи попыток не прекращала. Добрая сторона Нурши неожиданно приоткрылась холодным зимним вечером, когда Виктор давал уроки игры на гитаре Кропалику, а затем решил развлечь домочадцев своими песнями. Развлечение закончилось исполнением песни из фильма «Генералы песчаных карьеров». Тут Кропалика прорвало, и он заревел в три ручья на объемной груди у своей тетки, которая сама захлюпала носом и затерла глаза. А по бокам обняв ее, вскоре завыли и обе дочки. В общем, то еще развлечение получилось. А на утро Нурша принесла и подарила племяннику гитару, не новую и скорее всего краденную, но ведь подарила. Теперь Кропалик постигал науку игры на собственном музыкальном инструменте. Нотной грамотой Сомов его не обременял, справедливо рассудив, что сам он здешней грамоты не знает, а незнание нот вовсе не мешает стать гениальным гитаристом, как тому же Хендриксу.

Волосы Виктор больше не стриг, но выходя на улицу, благоразумно прятал их под огромным бархатным беретом. Теперь его фигура часто появлялась на улицах Маркатана с глубоко надвинутым фиолетовым беретом, все в тех же позолоченных гогглах на глазах, с гитарой и мечом за спиной расположенными крест-накрест.