Седой

Уверенность Орка в легкой, а возможно и бескровной победе над бандой Рыбака приободрила Виктора. Накануне бандитских разборок он решил провести день в свое удовольствие и выбраться в город. В сопровождении Кропалика посетил лекаря, с которым расплатился по прежним долгам, обсудил стоимость лечения уха, объяснил, что с мимикой лица у него все в порядке и с трудом отбился от настойчивого желания эскулапа показать Виктора, как образец знакомым художникам и скульпторам. В лавке обновил свой гардероб, а потом не стал жадничать и купил нормальную одежду для мальчишки вместо рванья, которое тот таскал. А уж когда они пошли заказывать детскую обувь по мерке с ноги, парнишка был на седьмом небе от счастья. До этого Кропалик шлепал исключительно босиком в силу теплого времени года, а то, что ему приходилось надевать на ноги в холода, лучше было не видеть. Потом они вместе прокатились на омнибусе к цирку. В предвкушении циркового представления Кропалик весь извертелся на месте, под осуждающими взглядами других пассажиров. Сомов также оказался во власти нетерпеливого ожидания, но на то у него были свои причины.

Стиснув зубы, Виктор смотрел свозь гогглы на пустое место, где раньше стоял купол шатра и где сейчас это пространство потихоньку застраивали приезжие торговцы.

- Цирк уехал, а клоун остался, — грустно произнес Сомов, — Поехали-ка, Кропалик, домой. Что-то настроение у меня испортилось.

За всю обратную дорогу Виктор не произнес ни одного слова.

Полная луна взошла над Маркатаном. Добропорядочные граждане укладывались спать, а у разбойников работа только начиналась. Встреча двух бандитских группировок Старого и Рыбака происходила на безлюдном в этот поздний час центральном рынке. Естественно, что сами главари на ней не присутствовали. Между собой они уже переговорили, к консенсусу не пришли, и дальнейшее решение спорных вопросов переложили на плечи своих помощников. Старого представлял Орк и Бешенный, явившиеся со всеми людьми, которых смогли собрать. Орк надеялся таким образом напугать конкурентов и заставить их отступится от притязаний на рынок в виду явного численного превосходства. Однако затея не удалась.

От имени Рыбака выступал явно неадекватный бандит по кличке Рваный, который был правой рукой главаря. Здоровенный бородатый мужик с рваной верхней губой, он был то ли уверен в своих силах, то ли находился под воздействием каких-то стимуляторов, то ли просто был дурак, но на испуг не поддался и не собирался уступать в переговорах. Ситуация стала накаляться и вскоре разговор пошел на уже повышенных тонах. Вокруг Рванного стали собираться его люди, стараясь держаться плотной единой толпой. Разбойники Старого наоборот, рассредоточившись, начали обступать противника со всех сторон. Орк еще пытался перевести диалог в мирное русло, как неожиданно вмешался Бешенный.

- Режь их ребята! — иступлено заорал разбойник и, выскочив из-за спины Орка, попытался ударить ножом Рванного.

Крик Бешенного послужил спусковым механизмом, и через секунду уже вся толпа разбойников с обеих сторон выплескивала сдерживаемую до этого агрессию, орала матом, лязгала металлом и разваливалась на отдельно дерущиеся группы. С первых же минут боя стало ясно, что численный перевес не оставляет никаких шансов бандитам Рыбака. Половина из них буквально сразу разбежалась и за ними по всему рынку носились в погоне люди Старого. Но основная группа и Рваный в их числе обороняясь и огрызаясь, стала отступать по длинной каменной лестнице оказавшегося поблизости здания. Честно говоря, на грамотный бой все это походило мало. Разбойники сгрудились на лестнице напротив друг друга, размахивали перед собой мечами и поливали противника отборной бранью.

Сомов во всей кутерьме оказался не удел, оставшись стоять на месте с обнаженным мечом. Бегать за удравшими трусами казалось ему глупым и бессмысленным, а лезть на лестницу к ощетинившимся клинками разбойникам слишком опасным. Орк, находившийся у подножья лестницы, предпринял еще одну попытку вразумить противника словами, но в ответ получил лишь усилившиеся потоки ругани и плевки в свою сторону. Орк повернулся и нашел глазами Виктора.

- Музыкант!