Седой

Тогда целительница достала потертый кожаный саквояж, где у нее хранилось самое ценное, в том числе и магические амулеты, которые она никогда не показывала студенту. Щелкнув запорами, она осторожно перебирала в нем какие-то предметы и наконец, выудила то, чего совсем не ожидал Виктор. Это было маленькое, меньше ладони, тусклое зеркальце с отслоившейся местами амальгамой, в медной позеленевшей рамке. Зажгла огарок свечи, по-хитрому щелкнув пальцами. Студента всегда изумляло, как Ийсма вызывает крохотную вспышку огня легким движением пальцев. Настоящее маленькое чудо. Ну, что-то будет, подумал Сомов. Однако ничего необычного не произошло. Целительница пододвинула свечу ближе к юноше и протянула зеркальце:

— Смотреть.

Виктор взял зеркало. Свое отражение он не видел несколько месяцев. Сейчас на него глядел исхудавший молодой человек с впалыми щеками, глубоко запавшими беспокойными и настороженными глазами, под которыми образовались темные круги. Он с трудом узнавал себя. Словно панда какая-то, пришло на ум грустное сравнение. Сомов повернул зеркало выше и увидел свои волосы. Перекрывая дыхание, в горле встал ком, и заныло сердце — он был совершенно, абсолютно седой.

Глава 5 Попытка к бегству

Утром, бредущая на работу, колонна понурых рабов столкнулись у ворот замка с хозяином и его ближними родственниками. В нарядных одеждах орки рассаживались по коляскам, запряженными парами лошадей собираясь видимо в ближайший город, а может и в саму столицу. Из скудной информации об этом мире, Виктор уже знал, что отсюда, в одном дне пути верхом, располагался портовый город Эсгабар, а еще в нескольких днях пути морем находился Макабр — одноименная столица государства орков. Когда впервые он услышал это название, то даже не удивился, настолько это было символично. Макабр — танец смерти. Проходя мимо отъезжающих орков, Сомов, как и все рабы, низко кланялся и всем своим видом выражал радость лицезрения хозяина и остальных господ. Попробуй, прояви малейшее неуважение — живо вытянут плетью. И подтверждая это правило, раздался сухой щелчок и болезненный вскрик, заглушенный хохотом надсмотрщика. Разглядывая принарядившихся и веселых орков, он с неприятным удивлением заметил знакомые белые кроссовки. В единственной в этом мире паре спортивной обуви щеголяла маленькая орчанка, дочь Вендора.

— Вот дрянь! — не сдержался Сомов, продолжая улыбаться, кланяться и одновременно двигаться вперед, загребая пыль дырявыми сандалиями.

Однако вид украденных кроссовок ненадолго омрачил настроение студента. Все складывалось на редкость благоприятно для побега. Хозяин уезжает, а с ним и большая часть орков, которых не будет несколько дней, а то и целую неделю. Лучшее время для побега вряд ли представится. Если и были зерна сомнения, посеянные убежденностью целительницы Ийсмы в то, что от орков не сбежать, то теперь они полностью исчезли.

До полудня Витя, как и все рабы трудился на поливе, особо не усердствуя и экономя силы. Побег он, взвесив все за и против, запланировал на послеобеденный час. С утра их не кормили, а пускаться голодным в путь было не разумно. К тому же, после обеда, у преследователей будет не так много времени, чтобы засветло настигнуть беглого раба. А там глядишь, он затеряется в темноте, и ищи тогда ветра в поле. Собак у орков не было, а значит, след его взять будет некому.

После жидкого обеда, не то чтобы насытившего, но притупившего чувство голода, он спешно занялся приготовлениями. Уединившись от посторонних глаз в кустах, снял наконец-то с тела колючую веревку и пару минут с облегчением чесался. Потом перемотал, как смог тюрбан, оберегая голову от палящего солнца. Говорят, что есть тысяча способов намотать тюрбан, но Витя знал всего один, свой собственный — вяжи узлы, мотай по кругу. Крепко перетянул сандалии, надеясь, что пенька достаточно прочный материал и обувь теперь выдержит многокилометровый забег. Туго затянул ведро с водой, чтобы не расплескалось, пристроил его через плечо, а остатками веревки, перепоясался и привязал кресало. Выглянул из кустов, оценивая обстановку. Орков поблизости не видно, лишь несколько рабов, уныло сгорбившись, плелись с ведрами в его сторону.

— Ну, — выдохнул, пытаясь унять начавшуюся нервную дрожь: — Пора!

И рванул. Побежал не быстро, чтобы не перенапрячься, раньше времени и выдерживая равномерный темп. Дышать старался глубоко и в ритм бегу. Назад не оглядывался. Неожиданно до него донеслись крики людей:

— Сбежал! Сбежал!

Это что еще такое? Не выдержав, Сомов все же обернулся. Его товарищи по несчастью, такие же рабы, как и он, бросив ведра, с криками неслись по полю к домику, где обычно находился надсмотрщик орк. Такого предательства Сомов совершенно не ожидал.

— Уроды!