Седьмой сын

«Это похоже на комиксы, которые я читал в школе, — рассуждал он несколько часов назад, пока группа решала головоломку Альфы. — Их герои странствовали по параллельным мирам, где жизнь развивалась иначе… где история сворачивала не направо, а налево и все становилось другим. Эта встреча с собратьями-клонами напоминала те сюжеты. Как будто я, заглянув в зеркальную вселенную, увидел людей, которыми не стал. И я мог бы стать одним из них, если бы не был таким слабым и безвольным».

Вот почему Патрисия главенствовала в их браке. Вот почему она вела себя спокойнее, чем он ожидал. И вот почему ему было приятно — божественно приятно — услышать ее голос.

— Я увидела нетронутую курицу в холодильнике и подумала, что тебя срочно вызвали на работу, — сказала она. — Ты мог бы оставить сообщение.

Джей представил дощечку для записей, закрепленную на дверце холодильника, — белый пластик с размытыми и призрачными следами других сообщений, которые они годами писали друг другу, а затем стирали поролоновой губкой: «Позвони Филиппе — срочно… Не забудь купить курицу… Чек на получение гонорара… Закажи нам еще один фильм с садо-мазо… Встреча с „Прада“ в среду…» Джею захотелось заплакать.

— Прости, — ответил он. — У меня не было времени.

«Нет, мне заклеили рот липкой лентой и приставили к голове пистолет. А когда грабитель требует отдать бумажник, тебе лучше сделать это. Если только ты не хочешь проблем…»

— Значит, тебя вызвали на работу?

Ее голос был таким же мягким и уверенным, как в тот день, когда они встретились годы назад.

— На работу? Да… Это тоже правительственная работа, но она не связана с ООН. Послушай, Пэтти… Выслушай меня внимательно! Ты знаешь, что я часто веду себя как мальчишка, но сейчас все по-другому. У меня проблемы. И думаю, у тебя тоже.

— Что ты хочешь сказать?

Ее голос по-прежнему звучал спокойно. Немного встревоженно, но в основном спокойно.

«Милая, я заперт в одной комнате с шестью людьми, и все они помнят первый поцелуй с Пэтти Росс, когда мы возвращались домой после игры. Они помнят мятную жвачку, твою эльфийскую прическу и пурпурный шарф. А мне хочется кричать, детка. Просто кричать. Потому что они помнят тебя. Они целуют тебя в своих воспоминаниях. И еще я хочу кричать из-за того, что тебя на самом деле целовал не я… а другой парень, называвшийся Джонни. Этот парень вырос и стал очень опасным человеком. Меня удерживает от безумия только мысль, что именно я, единственный из нас, нашел тебя снова. Случайно. Через годы. В Рокфеллер-центре».

— Люди, с которыми я сейчас работаю, снабдили меня кое-какой информацией, — ответил Джей. — Они утверждают, что мне грозит опасность. Я не могу сказать тебе большего. Но если моя жизнь находится под угрозой, то, думаю, твоя — тоже.

Патрисия хранила молчание. Затем она спросила:

— Ты шутишь?

— Нет, мятная резиночка. Клянусь, что не шучу.

Последовала еще одна пауза, которая длилась секунду или две. Для Джея она растянулась на вечность. Ему хотелось сказать ей — точнее, прокричать — о тысяче вещей. Но линия прослушивалась. Они ждали. Они были везде… как все эти годы. Аналитика ООН анализировали пятнадцать лет. И если они постоянно следили за ним, то где гарантия, что и Альфа не вел наблюдение?

— Что, по-твоему, я должна сделать? — спросила она.

— Купи билет на первый рейс и улетай к своему папе в Инди. Сегодня же.

— Джей, у меня проект на середине, — с нетерпеливым вздохом сказала она. — Я не могу вот так все бросить и улететь.

— Возьми с собой лэптоп.

В его голос начинало просачиваться отчаяние. Оно походило на пот, стекавший по переносице Джея. Альфа мог знать, где они жили. Если он поймет, что Патрисия сейчас одна…

— У тебя свободный график, детка. Ты можешь редактировать снимки в любом другом месте. Файлы будешь отсылать из дома отца. «Харпер» не заметит разницы.

— Они могут позвонить.

— Да. И наберут номер твоего сотового телефона.

Он представил себе злобную ухмылку Альфы на почти идентичной копии своего лица. Вот этот садист открывает дверь их квартиры в Ист-Виллидж, кричит: «Милая, я дома!» — входит на кухню и хватает Патрисию за волосы. Он разбивает ей нос о пластиковую доску сообщений, и синие чернила маркера отпечатываются на ее щеках…

«О господи! Держи себя в руках. Иисус, только не это!»

— Патрисия, пожалуйста. Сделай, как я говорю.

— Джей, что происходит? Скажи, где ты находишься?

Он вытер пот со лба. Альфа знал, где жила моя мать. Он похитил ее.

— Я не могу говорить об этом.

Страх превратился в пиранью, глодавшую его кишки. Ему все труднее было сдерживать свои эмоции.

— Хотел бы, но не могу. Это… вопрос безопасности.

— Вопрос безопасности? Ты хочешь, чтобы я переехала к отцу, но не можешь сказать, где находишься?

В уме Джея зазвучал другой голос, похожий на его собственный, но совершенно чужой. «Я собираюсь вернуть ее, парень. Забрать Пэтти себе, разбить ей лицо, выколоть милые зеленые глазки и трахать ее до потери пульса! МИЛАЯ, Я ДОМА!»

— Просто делай, что я говорю! — закричал Джей. — Не доверяй никому! Уезжай сегодня же! Уезжай, пока он не нашел тебя! Пока Альфа…