Седьмой свиток

С облегчением вдохнув аромат леса и реки, он обернулся к Ройан, которая схватила Николаса за руку.

— Ты видел… — возбужденно заговорила она, но Харпер прижал палец к ее губам и со значением нахмурился, показывая в сторону хижины Бориса.

— Ты видел ее? — не в силах сдерживаться спросила Ройан, когда они отошли к соседнему домику. — Успел прочитать?

— «Я — повелитель тысячи колесниц», — процитировал он.

— «Я — Таита, повелитель царского коня», — закончила Ройан. — Он был здесь. О, Ники! Он был здесь. Таита был здесь. Вот доказательство, которого мы так ждали. Можно быть уверенными, что мы не теряем время даром.

Она прыгнула на походную кровать и обхватила себя руками.

— Как ты думаешь, аббат позволит нам осмотреть печать?

— Нет, — покачал головой Николас. — Митра — одно из сокровищ монастыря. Сомневаюсь, что он пойдет на уступки даже тебе, своей любимице. В любом случае не следует проявлять к ней интерес. Джали Хора явно не догадывается о ее значении. Кроме того, не стоит внушать подозрений Борису.

— Ты прав. — Ройан подвинулась, освобождая ему место на кровати. — Садись.

Он пристроился рядом с ней.

— И откуда взялась эта печать? Кто нашел ее? Где и когда?

— Не так быстро, милая. Сразу четыре вопроса, а у меня нет ответа ни на один.

— Угадай, — предложила Ройан. — Рассуждай. Выдвини какую-нибудь идею.

— Хорошо, — согласился он. — Печать изготовили в Гонконге. Там есть маленькая фабрика, которая производит их тысячами. Джали Хора купил ее в сувенирном магазине в Луксоре, когда отдыхал в Египте месяц назад.

— Серьезнее, — велела Ройан, довольно сильно стукнув Харпера по руке.

— Может, у тебя лучше получится? — предположил Николас.

— Пожалуйста. Таита уронил печать в ущелье, пока шли работы по сооружению могилы фараона. Три тысячи лет спустя один старый монах, из числа первых, обитавших в этом монастыре, подобрал ее. Разумеется, он не сумел прочесть иероглифы. Поэтому монах отнес печать аббату, который объявил ее реликвией святого Фрументия и вставил в митру.

— И они жили долго и счастливо, — согласился Николас. — Неплохая попытка.

— Ты видишь какие-нибудь дырки? — требовательно спросила Ройан. Он покачал головой. — Значит, ты согласен, это доказывает, что Таита действительно был здесь и наши теории верны?

— «Доказывает» слишком сильное слово. Скажем лучше, это указывает в нужном направлении.

Она развернулась на кровати так, что оказалась лицом к лицу с Харпером.

— О, Ники, я так счастлива. Клянусь, я и глаз не сомкну сегодня. Не могу дождаться завтра, чтобы начать поиски.

Глаза ее ярко горели, а на щеках пылал румянец. Сквозь полураскрытые губы был виден розовый кончик языка. На сей раз он не смог сдержаться. Николас медленно склонился к ней, не торопясь, давая возможность отстраниться, если захочет. Она не шелохнулась, но на лице проступило понимание. Ройан заглянула ему в глаза, словно бы что-то ища в них. Когда их губы разделял какой-нибудь дюйм, Николас остановился, и она приблизилась к нему. Губы слились.

Сначала это было легкое касание, смешение дыхания, потом все более страстный поцелуй. Несколько чудесных мгновений они буквально пожирали друг друга, и ее губы оказались такими же сладкими, как ему думалось. Неожиданно она слегка застонала и с большим усилием отстранилась. Николас и Ройан смотрели друг на друга, потрясенные и смущенные произошедшим.

— Нет, — прошептала она. — Пожалуйста, Ники, еще рано. Я не готова.

Он взял ее руку и сжал между ладонями. Потом легонько поцеловал кончики пальцев, наслаждаясь ароматом и вкусом кожи.

— Увидимся утром. — Николас выпустил руку Ройан и поднялся. — Отправимся пораньше. Будь готова.

С этими словами он, слегка наклонившись, вышел из домика.

Одеваясь следующим утром, Николас услышал, как Ройан движется в своем домике. Подойдя к двери, он тихонько свистнул, и Ройан вышла собранная и готовая отправиться в путь.

— Борис еще не проснулся, — проговорила Тессэ, подавая им завтрак.

— Я не удивлен, — отозвался Николас, не отрывая взгляда от тарелки. Они с Ройан чувствовали некоторую неловкость при воспоминании о том, что произошло вчера. Однако едва англичанин вскинул на плечо ружье и рюкзак и они двинулись по ущелью, настроение резко изменилось.

Они были в пути около часа, когда Николас бросил взгляд через плечо и проговорил, нахмурившись:

— За нами идут.

Взяв Ройан за руку, он отвел ее за глыбу песчаника и притаился, показывая жестом сделать то же. Потом, резко выпрямившись, Харпер прыгнул вперед и схватил фигуру в грязной белой шамме, кравшуюся по долине следом за ними. С диким воплем существо упало на колени и в ужасе заголосило.

Николас рывком поднял его на ноги.

— Тамре! Зачем ты следил за нами? Кто тебя послал? — спросил он по-арабски.

Мальчик умоляюще посмотрел на Ройан.

— Пожалуйста, эфенди, не бейте меня. Я не хотел ничего плохого.

— Оставь ребенка в покое, Ники, — вмешалась она. — Ты спровоцируешь новый припадок.

Тамре засеменил к Ройан и спрятался за ее спиной, взяв за руку для надежности. Он поглядывал из-за плеча своей защитницы на Николаса, словно его жизнь была в опасности.