Седьмой Совершенный

Имран встал под крюк и поднял руки.

Ахмад Башир одобрительно показал приятелю кулак с поднятым большим пальцем.

За окном начинало смеркаться. В помещении был полумрак, нарушаемый лишь всполохами очага.

Меджкем вошел в комнату, потирая руки, со словами:

— Ну что, не хочешь ответить на мои вопросы?

Он еще не осознал, что в комнате произошли изменения. Его мозг не поспел за временем. В следующий миг кулак Ахмад Башира опустился на его голову и Меджкем, раскинув руки, упал вперед, к ногам Имрана.

Ахмад Башир подошел к поверженному противнику и вытащил у него из ножен саблю и кинжал. После этого связал ему руки и ноги. Имран устало опустил руки и, застонав, сел на лавку. Ахмад Башир присоединился к нему.

— Ты что, за мной ехал? — спросил Имран.

— Не сразу, — коротко ответил Ахмад Башир.

Он пнул Меджкема, тот зашевелился, издав звук, похожий на мычание. Ахмад Башир схватил его за подмышки, поднатужился и поставил на ноги, затем зацепил связанные руки за крюк. Меджкем потерял дар речи и только безумными глазами оглядывал комнату, пытаясь понять, что здесь произошло за те несколько минут, что он отсутствовал.

— Ты это искал, приятель? — спросил Ахмад Башир, поднося к его носу протокол.

Меджкем все понял и обмяк.

— Врежь ему, Имран, — предложил Ахмад Башир. — Нет? Ну, тогда я сам. Ты не представляешь, чего мне стоило усидеть на месте, когда они тебя бичевали.

Ахмад Башир поднялся, взял кнут и несколько раз вытянул Меджкема по спине. Теперь завопил Меджкем, эта перемена участи была настолько смешна, что Имран не удержался и захохотал.

Ахмад Башир ткнул пленника кнутовищем в ребра и показал протокол:

— Я тебя спросил, ты это ищешь?

— Да, это.

— А деньги при тебе?

— Нет.

— Скажи, где деньги и я отпущу тебя. Не веришь? Клянусь его здоровьем, — сказал Ахмад Башир, указывая на Имрана.

— У меня нет денег, — повторил Меджкем.

— Как нет? Мы же договорились. Я вам протокол, а вы мне деньги. Что же за подлый народ исмаилиты! Где этот, в белом, хозяин твой. Отвечай, ослиная голова. Он мне обещал миллион динаров. Я свое условие выполнил, давай деньги.

Дверь отворилась, и в проеме возник корчмарь. Он замер на месте, как вкопанный, лихорадочно соображая, что здесь произошло и чем ему это может грозить.

— Иди сюда, суслик, — сказал Ахмад Башир. Дрожа от страха, хозяин приблизился. — Узнаешь меня? — грозно спросил Ахмад Башир.

— Не убивайте меня, господин, — взмолился корчмарь. — Я человек маленький, что власть прикажет, то и делаю.

— Что тебе было приказано?

— Было приказано послать слугу в Кайруан, когда вы появитесь. Но потом приехали эти люди и сказали, что будут ждать вас здесь.

— Ладно, приберите здесь. Есть у тебя мази какие-нибудь от ран?

— Есть, господин.

— Давай, позови кого-нибудь, пусть займутся моим другом.

— Слушаюсь господин.

— Поесть принеси и вина.

— Вина нет, — быстро сказал трактирщик.

— Как это вина нет? — недоуменно спросил Ахмад Башир. — В том кувшине много осталось, я ведь не все допил, я помню.

— Эти господа допили, — бодая головой, сказал хозяин.

— А вот этого я тебе не прощу, — предупредил Меджкема Ахмад Башир. Тогда и еды не надо.

— Где деньги? — спросил Ахмад Башир у Меджкема.

— Какие деньги? Я не знаю ни про какие деньги. Кроме того, я хочу предупредить вас, что вы затеяли опасную игру.

— Где твой хозяин? — спросил Ахмад Башир.

— В Раккаде.

— В Раккаде, а деньги где?

— Подожди, — остановил Ахмад Башир Имрана, порывавшегося, что-то сказать. Он подошел к одному из лежащих на полу связанных купцов, наклонился к нему и спросил:

— У вас с ним один хозяин?

Купец закивал.

— Как его зовут?

— Повелитель правоверных.

Ахмад Башир вернулся к Меджкему. Тот сказал:

— Заговор Мухаммада раскрыт. Нас послал Убайдалах арестовать тебя.

Ахмад Башир повернулся к Имрану.

— Ты имел дело с племянником, — пояснил Имран, — а это люди самого халифа.

— Это я понял, — яростно сказал Ахмад Башир, — я не понял, что мне делать с этим, — он показал на протокол.

— Это очень сложный вопрос, — ответил Имран.

— Выходит, все напрасно?

Имран тяжело вздохнул. Вошел мальчик, неся ворох чистых тряпок и банку мази.

— Уходить надо, — грустно сказал Ахмад Башир. — Товар есть, покупателя нет, что нам здесь делать? Здесь даже выпить нечего — пропащее место. Что с этим делать будем?

— Всех надо связать, включая хозяина. Мальчишку возьмем с собой. Потом отпустим, он вернется и освободит их.

Ахмад Башир подошел к очагу и бросил протокол на угли. Свиток вздрогнул, съежился, пополз, как живой и, наконец, вспыхнул пламенем.

— Пусть с ним сгорят все наши несчастья, — сказал Ахмад Башир.

Ехали всю ночь без остановки. Рассвет застал их на берегу Средиземного моря.

— Где мы находимся? — спросил Имран.

— Недалеко от Туниса, — ответил Ахмад Башир, внимательно разглядывая товарища.

— Почему ты так смотришь?

— Удивляюсь я тебе. Всю ночь в седле, как ты выдержал эту скачку? На тебе ведь живого места нет.

— Я не чувствую боли, — сказал Имран.

Это было правдой, боли он почему-то не чувствовал.

— Тебя надо перевязать, снимай одежду.