Седьмой

– Во паскуда, голос прорезался, – Леха снял с себя ремень с железной бляхой, один конец намотал на руку, сильно раскачав в воздухе другой конец, начал наносить по мне удары.

Выдержал я недолго. Все тело болело, ныло и во многих местах пошла кровь. Я лежал на полу, свернувшись калачиком. Восьмиклассников уже не было, а Ден с Максом заливались смехом. Сереги не было видно. Вскоре появился и он с дубинкой в руках. Он ударил меня по спине два раза и я потерял сознание от боли.

Очнулся я от того, что по моей голове что-то течет. По запаху я понял, что это моча. Собрав всю волю, я поднялся на ноги. Кровь залила один мой глаз и я перестал им видеть. Обернувшись, я посмотрел на Глеба, который застегивает ширинку и на Свету, чье лицо было в крови и слезах. Остальные громко смеялись. Я повернулся и пошел к выходу, не говоря ни слова. Каждый шаг давался мне с трудом и сильной болью в груди. Похоже что-то с ребрами. Болела голова и сильно шла кровь с затылка. Уже на первом этаже я заметил, что на моей шее до сих пор тот провод и я мгновенно принял решение.

Перегородка между арками подошла в самый раз. Подтащив стол к арке, я залез на него и перекинул один длинный конец провода через железную перегородку. Затянув его на шее, ногами выбил стол под собой и упал. Провод сильно сжал мое горло, я быстро начал задыхаться, когда услышал чей-то голос:

– Твою мать, он же повесился!

Чьи-то сильные руки меня подняли, а потом резко бросили на пол. Я почти не понимал действительности, воздух давался мне с трудом.

Кто-то опять меня поднял, я испытал сильнейшую боль в груди. Меня потащили на улицу. Несколько минут несли и бросили в какой-то контейнер. Видимо мусорный.

–Рано тебе умирать, у нас на тебя планы есть еще.

– На тебе подарок.

Мне на лицо что-то упало с ужасным запахом. Несколько минут я не мог пошевелиться. На моем лице лежала мертвая кошка. О, как же я ей завидую, она уже ничего не чувствует.

Еще мгновение и я отключился…

Зал суда

– Так я пролежал около суток. Очнулся рано утром, сил не было даже поднять руку и убрать бедную кошку, – я сделал паузу. – Но страха у меня больше не было, я перестал бояться. На смену страха пришла ненависть навсегда. Я поклялся себе, что придет время, и я отомщу им. Каждому! Ближе к вечеру меня нашли бомжи и вызвали милицию, а те, в свою очередь, скорую помощь. Рассечение головы в двух местах, тяжелое сотрясение, три сломанных ребра, многочисленные гематомы, синяки и ярко красный рубец на шее, который есть и сейчас, – я поднял голову и показал судьям и присяжным красную полоску на шее.

– А Доронина? Почему она не вызвала скорою? Она же знала что с тобой, – спросил прокурор.

– Доронина… Это был последний раз, когда я ее видел в школе. Не знаю, почему никого не позвала. Но тогда я на нее озлобился сильно. А когда я ее встретил через шесть лет, она сказала, что Глеб держал ее два дня у себя. Я простил ее.

В зале нависла полная тишина, даже никто не шептался. Присяжные были в ступоре от моих слов и мало чего уже понимали.

– Скажите, а что было дальше?

– А дальше, ваша честь, я весь июнь пролежал в больнице. Травмы были не сложные, но требовали ухода. Экзамены я писал в июле отдельно. Поэтому Глеба и его мерзких друзей я не застал в школе. Сразу после школы я пошел в армию. И был прав, армия сделала из меня мужчину. И с тех пор меня никто не смел обидеть, – переведя дух немного, я обернулся назад и увидел тетю. Для нее эта история звучала впервые.

– А ваша тетя? Она что? Заявила в милицию об избиении? – Поймал мой взгляд обвинитель.

– Тетя? А что тетя? Она о себе заботилась всегда. Хотя она просила рассказать о произошедшем, но я сказал, что не видел, кто это сделал. Было темно, их было несколько. Следователь искал улики, но не нашел. Видимо отец Глеба все убрал до приезда скорой.

– Гражданин Дёмин, что было после армии, – спросил судья.

– После армии? Университет. Я поступил на химический факультет. Затем пошел работать в библиотеку. Там проще было добраться до всех энциклопедий и книг с ядами. Это была часть плана мести. Ничего личного к моему руководству, свою работу я выполнял максимально хорошо и трепетно.

– Да, это мы уже слышали. А почему вы ждали так долго? Ведь 7 лет прошло, – прокурор почесал затылок.

– Да, 7 лет. Не то, чтобы я выжидал, но так получилось. Я всегда хотел с ними распрощаться, но вот отправной точной для действия стала Света. Я встретил ее случайно и с трудом узнал. Приехал к товарищу в больницу и ждал в регистратуре, когда услышал знакомую фамилию из уст врача. Обернулся. Света выглядела ужасно: серые глаза стали тусклыми, волосы какие-то потускнелые, на спине появилась горбинка и, главное, очень медленные движения. Они куда-то ушли с врачом. Я прождал 15 минут, и она вышла. Не узнала меня. На глазах были слезы. Мы немного пообщались. После школы она начала встречаться с Глебом. Он сказал, что убьет ее, если она откажет. Когда я спросил что с ней, она молча протянула листок, это оказалась справка с больницы, и заплакала.