Седьмая звезда

Внимание девушки привлекали люди, сидящие за соседними столиками. Казалось, их здесь были целые тысячи. Она точно никогда не бывала в такой огромной столовой и никогда не видела такого столпотворения людей Империи. Такое скопление народу рассеивало внимание, и никто из них даже не смотрел в её сторону. Подумаешь, появились ещё одни жители. Видимо участники программ так часто менялись, что на это уже давно перестали обращать внимание.

Зато их не обделил вниманием Бунн. Он уверенно подошел к их столику и нагло уселся рядом с Илаем.

— Не помешаю? Так охота поговорить с кем-то знакомым.

— Ну, и как … успехи? — жуя, спросил Илай без особой радости.

— Я в поиске. База данных огромная. Я мудрый, — двусмысленно ответил Бунн, усмехаясь.

Энн громко фыркнула, поднимаясь с места. Мужчины проигнорировали это, даже не спросив, куда она пойдет. Илай молча проводил её взглядом и снова уставился в тарелку.

— Могу поспорить, что у вас ничего не было.

— По-моему ты и приперся для того, что бы узнать это, — буркнул Илай.

— И что же послужило причиной? — продолжал теребить его Бунн.

— Она сказала, что детей делают с любовью, — мрачный тон друга, заставил Буна усмехнуться.

— Она мне сразу показалась какой-то … странной. Ну, наврал бы ей что-нибудь ради дела. Женщины иногда обожают, когда им вешают лапшу на уши, рассыпаются в комплиментах, говорят о чувствах. В чем проблема? — Бунн высокомерно пожал плечами.

— А я так не могу, умник! — резко выпалил вдруг рассердившийся Илай. — Я не хочу слышать ни о какой любви! Говорить об этом, прикидываться глупо! Ты помнишь, что случилось с Тимом, тогда в академии?

— Ещё бы! Он застрелился. Славный был малый, — протянул Бунн, отпивая из стакана.

— Верно, парень убил себя из-за этой же любви. Все эти разговоры о любви — маразм и капризы слабонервных, я с этим связываться не желаю. Хочешь совет? Не лезь ко мне со своими расспросами и советами — я злой. Черт! Хочу на задание! Сейчас самое время полетать и пострелять. Никогда не думал, что гражданские будни так изматывают.

— Ты шутишь? Сутки всего лишь прошли. Успеешь ещё пасть смертью героя. Ладно, пора мне. Сегодня встречаюсь с парой претенденток. А ты оставайся здесь, неудачник. Да, кстати, видел офицера Белла, он сообщил, что прохлаждаться нам здесь не придётся. Уже с завтрашнего дня будем обеспечивать порядок на территории базы. Участь военного призывает отдавать свой долг, где бы ты ни был!

— Пошел ты!

Энн долго бродила, переезжая с одного яруса на другой, переходя от одного бокса к другому. Она пыталась изучать планировку базы «Аватар» целый день. Но делала она это отнюдь не из-за любопытства. Уже через час своего путешествия она потеряла к городу всякий интерес. Её интересовало другое. Доступ к «челнокам» или «томагавкам». Желание убраться отсюда поскорее всё усиливалось. Особенно после того, как ей удалось подняться на верхний ярус, к люкам. Сквозь толстое бронированное стекло она засмотрелась на мигающие вдалеке звёзды, на пролетающие мимо мелкие освещенные астероиды и контуры ближайшей планеты. Глядя на эти звёзды, с глубины души начала подниматься тоска. Она все нарастала, завлекая её в сияние далёких огней, убеждая подсознание, что там, среди этого огромного лабиринта звёзд, сейчас путаясь в её следах, бороздя космос, мчится её родной корабль, её дом, её братья. Всё с чем была связана её жизнь — было не здесь и не с этими людьми.

Энн не спеша, шагала по коридорному отсеку к выделенной им комнате. Пока другого выбора у неё не было, а слоняться ночью по ярусам могло бы вызвать подозрение. Она не знала, что с другого конца того же коридорного отсека ей на встречу шагал Илай. Шагали в такт друг с другом, нога в ногу, пока одновременно не встретились у двери.

— Привет! — непонятно почему вырвалось у Энн. Он лишь кивнул, бросив на неё короткий взгляд, и вошел первым.

Померив каюту шагами, он остановился, уставившись взглядом на какой-то невысокий квадратный шкаф. Освещение было слабым, но никто из них не стал его переключать. Даже в сумраке Энн заметила, как напряжен был этот человек.

— Почему в тебе столько печали, солдат? — тихо спросила она, нарушив повисшую тишину.

— Печали? — пожал он плечами, — Не знаю, о чем ты.

— А я, кажется, знаю, — Энн подошла к нему вплотную и пристально вгляделась в выражение его глаз. — Тебя что-то терзает. … Никому не дорог, ни тепла, ни любви. Никто не будет проливать за тобой слёз, и твоя Империя забудет тебя. Те, кто смирился с этим — стали злыми и безразличными, но тебя что-то ещё держит. Ты не хочешь смириться со своей участью.