Седьмая жертва

– Это верно, – согласилась Настя, – мой муж тоже так говорит. Он мне не разрешает мясо готовить, потому что все равно испорчу, даже если буду очень стараться. Знаешь, тут есть такая странная закономерность: если у тебя нет таланта к приготовлению пищи, то чем больше стараешься, тем хуже выходит.

– А кем ваш муж работает? – поинтересовалась Надежда.

– Профессором, – пошутила Настя. – Он математикой занимается.

– Неужели профессор математики сам готовит? – в ужасе всплеснула руками девушка. – Так не бывает! Вы, тетя Настя, меня, наверное, разыгрываете, да?

– Бывает, бывает, – вступил Ларцев, отрезая себе третий кусок пирога.

Похоже, болезненное состояние на его аппетите никак не отразилось, – я сам неоднократно видел это душераздирающее зрелище. Правда, тогда он еще не был мужем тети Насти. Все, Надюшечка, мы наелись, спасибо тебе, доченька. Мы пойдем поработаем, ты нас не отвлекай, ладно?

– Хорошо, папа. Я все уберу. А можно я потом пойду погуляю?

– С кем? – строго спросил Володя.

– С Никитой.

– Куда?

– Ну… Я не знаю… – растерялась она. – Куда он пригласит. В парк, наверное.

Ларцев недобро прищурился, теперь в его глазах плясали злые огоньки.

– В парк? В такую погоду? Когда уже стемнело? Нет, я не разрешаю.

– Ну папа…

– Нет. И не спорь. Если хочешь общаться с Никитой, пусть он придет к нам.

Угостишь его пирогом. Кино какое-нибудь посмотрите по видику.

– Папа, но…

– Я сказал – нет! – отрезал Ларцев таким тоном, что даже Настя не рискнула бы ему возражать. – Позвони Никите и пригласи к нам в гости. Гулять я тебе не разрешаю.

Они вернулись в комнату, часть которой была обставлена как кабинет.

Большой письменный стол с креслом для хозяина и двумя креслами для гостей создавали вполне удобную обстановку как для делового разговора, так и для дружеской болтовни. Ларцев занял одно из «гостевых» кресел и жестом пригласил Настю сесть напротив него.

– Ну ты крут, – смеясь, сказала она вполголоса. – Держишь девочку в железных рукавицах, вздохнуть не даешь.

– Я не ее держу, а этого Никиту, – строго ответил Володя. – Она-то девочка правильная, после того случая… ну, ты понимаешь, о чем я говорю, Надя твердо усвоила, что папу надо слушаться, он плохого не посоветует. Если папа предостерегает от чего-то, то, значит, опасность на самом деле существует, это не пустой звук и не глупые родительские страхи. Но Никита – это совсем другой коленкор. Он юноша, у него другое воспитание. Я за него поручиться не могу. Поэтому пусть лучше у меня на глазах будут вертеться, чем по паркам шляться.

– Ты уверен, что это правильно? – с сомнением спросила Настя.

– Меня не Интересует, правильно это или нет, мне важен результат. А результат налицо – Надя выросла хорошей девочкой, послушной, и в голове у нее нет всяких глупостей. Ты знаешь, что у них в классе больше половины ребят принимают наркотики? А ведь это самая обычная школа, не какая-нибудь там специальная для трудных подростков. Как только я выпущу Надюшку из-под своего влияния, мое место тут же займет кто-нибудь другой. Свято место, сама знаешь, пусто не бывает. Ну, рассказывай свою страшную историю.

– Я справку привезла. – Настя полезла в сумку за папкой.

– Справку ты оставь, я ее прочту, когда ты уйдешь. А пока рассказывай своими словами и со своими комментариями. Я диктофон включу, не возражаешь?

И, перехватив ее удивленный взгляд, Ларцев добавил:

– Ты же видишь, что у меня с руками. Трясутся так, что ручку держать не могу. Поэтому и не записываю на бумагу, а пользуюсь диктофоном.

«Так вот в чем дело, – подумала она, – теперь понятно, зачем нужна была чистая кассета. Бедный Володька! »

– Это после ранения? – осторожно спросила Настя.

– Руки-то? Да, после него. И руки дрожат, и голова трясется, как у древнего старика. Я в свои сорок пять выгляжу на все сто пятнадцать, верно?

Седой, морщинистый… Красота!

Он расправил плечи, потянулся и весело подмигнул Насте.

– Знаешь, чем хороша наука психология?

– Тем, что помогает понять людей.

– Ничего подобного, Настюха! Ни хрена она не помогает людей понимать.

Другого человека понять все равно невозможно, именно потому, что он другой, он мыслит по-другому и чувствует по-другому, а ты пытаешься понять его при помощи своих мерок. Психология хороша тем, что позволяет понять самого себя и избавиться от собственных комплексов. Принять ситуацию такой, какая она есть, и не сходить с ума из-за того, что она не такая, как тебе хотелось бы.

– Шутишь? – недоверчиво спросила Настя.

– Я-то? Естественно, шучу, – со смехом ответил он. – Но если серьезно…

Конечно, мне хотелось бы быть красивым молодым офицером, сделать успешную карьеру в нашем сыщицком деле, дослужиться до полковника и начальника, быть счастливым мужем и отцом двоих детей, и так далее. А что я имею? Старый больной инвалид, которого выгнали из органов по состоянию здоровья в звании майора, вдовец, потерявший жену и одного ребенка и чуть не лишившийся Надюшки. Все сложилось не так, как хотелось и как мечталось. Ну просто все!