Бабушкин тон означал: «Не вздумайте мне перечить». У Руфи согрелись ноги. И спина. Этот тон всем им всегда служил опорой.
Эмиссар тяжело вздохнул.
— Это очень важно, Дагфинн, и ты должен помолиться за нее! — Теперь бабушкин тон смягчился..
Эмиссар испуганно посмотрел на нее. Она ободряюще кивнула ему. Наконец он сложил руки, закрыл глаза и пробормотал молитву за будущее Руфи. Когда он замолчал, бабушка сказала, что к этой молитве надо присоединить молитву, которая защитила бы Руфь от опасностей и соблазнов городской жизни.
— И спаси Руфь от грехов и распутства, — сказал Эмиссар.
— Аминь! — Бабушка улыбнулась.
Глава 13
Он увидел ее в зале ожидания с плоским деревянным ящиком с кожаной ручкой.
Она нетерпеливо смотрела на дверь, из которой стали появляться багажные тележки. Глаза у нее были такие, какими он их запомнил. Темные, но сейчас в них было нетерпение. Раза два она прикусила губу и взглянула на часы. Лицо осунулось, как будто она недавно плакала. Волосы заколоты на манер строгой прически а-ля Фара Диба [22], но с одной стороны они растрепались. Когда она вытянула голову вперед, жилы на шее вздулись. Это произвело странное впечатление. У него перехватило дыхание, но настроение поднялось. Почему он не заметил ее в самолете?
Горм подошел поближе: да, он не ошибся. Это была Руфь. Идя к ней, он придумывал, что он ей скажет. В эту минуту она повернулась и пошла к двери уборной. Он встал там, где она должна была получить багаж. Он хотел только поздороваться и спросить, узнала ли она его.
«Тебя кто-нибудь встречает?» — мог бы спросить он.
Когда Руфь вышла из уборной, подъехала тележка с багажом. Люди оживились. Пробираясь к ней через толпу, Горм чувствовал, как у него бешено стучит сердце.
«Давай вместе поедем на такси», — мог бы предложить он ей.
Между ними было еще много народу, но Руфи удалось одной из первых протолкаться к тележке. Наверное, чемодан у нее был очень тяжелый, но ей никто не помог. Горм пытался растолкать людей — ему следовало сейчас быть рядом и снять ее чемодан с тележки. Но она справилась без посторонней помощи. На чемодане был приклеен ярлычок: «Лондон».
Сейчас она обернется и увидит меня, подумал Горм. Но она не обернулась. Видимо, он недостаточно громко произнес ее имя. Нужно было крикнуть. Он представил себе, как ее губы растянутся в улыбке, когда она поймет, что это он. Какой-то толстяк встал, словно скала, и загородил ему путь.
Руфь взяла мелкие вещи в одну руку, в другую чемодан. Вид у нее был невеселый.
Он мог бы подойти ближе и снова окликнуть ее. Но она не смотрела в его сторону. Еще мгновение, и она уже тащила свой багаж через толкучку к выходу. Горм отчаянно расталкивал людей, чтобы нагнать ее. Когда он был от нее уже совсем близко, кто-то схватил его за руку и извинился, что опоздал. Отец. Горм взглянул на выход, но Руфи там уже не было.
Ему с трудом удалось произнести слова, которых от него ждал отец.
— Как долетел?
— Прекрасно. А мама? Как она себя чувствует?
— Операция прошла удачно. Она рада, что ты вернулся домой. Где твой багаж?
— Здесь. — Горм быстро снял с тележки свой чемодан. Когда они шли к выходу, он чувствовал на себе взгляд отца, но оба молчали. Они как будто маршировали в строю, главное — не сбиться с ноги. Вперед! Шагом марш!
Горм снова увидел Руфь, когда они шли мимо очереди, выстроившейся в ожидании такси. Он замедлил шаг и пропустил отца вперед. Она стояла к нему спиной и, наклонившись, укладывала в багажник такси деревянный ящик. Ветер изрядно потрудился над прической а-ля Фара Диба, и волосы спутались в большое каштановое опахало. Она села в машину.
— Руфь!
Ему показалось, что она его слышала, но дверца машины тут же захлопнулась с глухим стуком. Через стекло он успел наметить ее профиль величественного вождя краснокожих, какими их изображали в серии издательства «Гюльдендал» — Лучшие книги для мальчиков. Губы у нее не были накрашены, но их контур был ясно очерчен, как будто они были обведены татуировкой.
Такси тронулось, и Руфь уехала.
В машине по пути домой улица вдруг исчезла, и на лобовом стекле возникло лицо Руфи. Картина ширилась, теперь она включала и самого Горма. Он как раз снял с багажной тележки чемодан Руфи. Она узнала его и протянула ему руку. Пока они на лобовом стекле не спускали друг с друга глаз, он явственно ощутил ее руку. Она была теплая и немного шершавая. Немного, чуть-чуть. Скорее, мягкая.
— Добрый день, Руфь, ты узнала меня?
— Добрый день, Горм. — Она улыбнулась. — Давненько мы не встречались. — Прежний низковатый голос.
— Мне не хватало твоего голоса, — сказал он. Улыбка ее стала шире, но она молчала.
— Ты издалека? — спросил он.
— Из Лондона.
Она пошевелила рукой, но он не отпустил ее, стоял и не двигался. И думал, что ему хочется долго-долго держать ее руку в своей.
— Как много народу прилетело. Самолет был полный?
Голос отца поразил Горма, как удар током. Горм глотнул воздух.
— Битком набит.