Седьмая луна

Не долго думая Манро оторвал от стены кусок штукатурки и швырнул его в старика. Тот попятился, осыпая его проклятиями, и вскоре исчез из виду. Только сейчас Клэй понял, что Сакура могла броситься на него и всадить нож по самую рукоятку. Почему же она этого не сделала?

– Твой сосед, кажется, немного того, – хмыкнул Манро, покрутив пальцем у виска.

Сейчас он находился так близко от нее, что она без труда могла бы пырнуть его ножом. Ее длинные ресницы и смуглая кожа напомнили ему какой-то тропический цветок, который он часто видел в джунглях Вьетнама. Ему вдруг стало до боли жаль эту несчастную женщину, которая металась по городу, как загнанный зверь, а сейчас, оказавшись в ловушке, дрожала от ужаса, но не собиралась сдаваться.

– Послушай, Сакура, – произнес он, всем своим видом показывая, что не намерен на нее нападать, – ты в западне. Если хочешь знать, я вполне мог бы выйти на улицу и позвать полицейских, но я этого не делаю. Хватит бегать по городу и пугать людей своим диким видом.

– Уходи немедленно, – прохрипела она пересохшими губами и снова направила на него нож.

Клэй подумал, что придется брать ее силой.

– Послушай, – все еще продолжал он ее уговаривать, – я единственный человек, который в состоянии тебе помочь. Понимаешь? Единственный! У тебя нет ни цента в кармане, нет крыши над головой, нет друзей или знакомых, которые могли бы тебе помочь. Ты не сможешь долго прятаться в этих развалинах. Вечером сюда приедут бульдозеры и снесут все эти развалюхи к чертовой матери. Сакура, будь умницей, не дури. У тебя нет выбора, кроме одного – поверить мне и пойти со мной.

Нож сверкнул в полумраке, чуть не уткнувшись ему в грудь.

– Уходи!

Он не стал с ней спорить, не стал угрожать, а просто сделал шаг назад и приготовился отразить нападение.

– Сакура, последний раз прошу: пойдем со мной. Я хочу помочь тебе. – Он уже не просил, он умолял ее.

Предчувствие его не обмануло. Она изогнулась дугой и молнией метнулась к нему, выбросив руку с ножом. И только въевшийся в подсознание инстинкт самосохранения позволил ему уклониться от удара, хотя лезвие ножа прошло на волосок от его уха. Наклонившись, он ухватил ее за ремень джинсов и поднял над полом, а потом отшвырнул в сторону. Она покатилась по ступенькам, так и не выпустив из руки нож.

– Ну все, Сакура, – разозлился Клэй, – мое терпение лопнуло! Либо ты идешь со мной, либо остаешься здесь и подохнешь от воспаления легких. Мне надоело уговаривать тебя. Я предлагаю тебе нормальные условия, еду, тепло и лечение, а ты ведешь себя как дикое животное. Если ты не совсем еще сошла с ума, то должна согласиться со мной.

По правде говоря, Сакура действительно была не совсем в своем уме. Лихорадка истощила ее силы, голод сковал сознание, а ощущение безысходности подорвало надежду на лучшее. А тут еще эти бездомные бродяги, от которых ее тошнило. Потрясения последних дней лишили ее способности здраво рассуждать и принимать трезвые решения. Вот и сейчас, лежа на полу, она искоса глянула на обидчика и вдруг увидела, как из-за его спины выглянул Роджер и хитро подмигнул ей. Она в ужасе закрыла глаза – ведь Роджера давно уже нет в живых. Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения, но оно не исчезло. Более того, крупная голова Роджера поднялась к потолку, растянулась на два ярда и прошептала ей на ухо: «Я твой, Сакура». Она попыталась отодвинуться от него, но он обхватил ее огромным толстым хвостом и крепко прижал к себе. «Я всегда буду твоим, Сакура».

Она вздрогнула и открыла глаза. «Убей его, – шептал Роджер. – Убей тем самым ножом, который я тебе дал. Я позабочусь о тебе, Сакура, не волнуйся. Я всегда буду рядом с тобой».

Ей вдруг показалось, что она сейчас не в Нью-Йорке, а в Лаосе, в Долине кувшинов, а над головой сияет солнце, которое в любую минуту могут закрыть огромные самолеты В-52. И тогда с неба на головы людей прольется дождь смерти, который уничтожит вокруг все живое, а земля вздыбится, перевернется и умрет навсегда. Ее охватил животный ужас. Она понимала, что не может, не должна оставаться здесь, в этой долине, но не могла сдвинуться с места. Куда она могла пойти сейчас, кому нужна, где найдет пристанище, где отыщет свою мать?

– Ты рэйбен, – с трудом проговорила она.

– Сакура, я не знаю, кто такой этот рэйбен, черт тебя подери, – огрызнулся черный дьявол, – но я знаю, что тебе лучше пойти со мной! Чего ты боишься?

Она закрыла глаза и снова увидела перед собой Роджера.

– Оставь меня в покое, – едва слышно простонала она. – Пожалуйста, Роджер, уйди.

– Сакура, ты больна, – откуда-то издалека донесся голос Клэя. – Отдай мне нож.

Она собралась с силами и ткнула ножом в черного дьявола, но сил осталось так мало, что удара не получилось. Он перехватил ее руку и отобрал нож. Она открыла глаза и увидела над собой перекошенное от злобы лицо Роджера, голова которого болталась на тонкой змеиной шее. Сакура вскрикнула и провалилась в темную бездонную пропасть.

Клэй прикоснулся рукой к ее лбу и ужаснулся:

– Господи Иисусе, у тебя жар!