Седьмая чаша

Из моей груди вырвался стон. От слабости я не мог не только драться, но и думать. Но Кантрелл оставался неподвижным. Я изо всех сил вглядывался в него сквозь сумрак, пытаясь понять, дышит ли он. Один или два раза за несколько минут, тянувшихся целую вечность, мне показалось, что он пошевелился. А потом я увидел огни, замелькавшие позади решетки, крики, и несколько человек спрыгнули в сточную речушку и, борясь с течением, стали пробираться к сливному отверстию. В руках они держали факелы, и их крики стали еще более возбужденными, когда они увидели Кантрелла, сидящего к ним спиной. Теперь, в свете факелов, я увидел, что из его груди торчит толстый металлический прут. Могучий поток воды насадил убийцу на железную арматуру, как цыпленка на вертел. Второй прут проткнул ему голову, и лицо Кантрелла было залито кровью и мозгами. Его глаза были открыты, в них застыли удивление и злость. Должно быть, в последние секунды он окончательно понял, что потерпел неудачу. Мне показалось странным, что на протяжении всей ночи я ни разу не почувствовал, что рядом со мной находится само зло.

Над решеткой наклонился стражник с ключом в руках и отпер замок.

— Адвокат здесь! — крикнул он. — Живой!

Харснет вошел в тоннель и поднес факел к моему лицу. Наши глаза встретились.

— Барак жив? — прохрипел я.

— Да.

— Вы меня едва не утопили.

Он выглядел грустным, но ничуть не пристыженным. Лицо его оставалось сосредоточенным.

— Мы предполагали, что вы находитесь здесь, — медленно заговорил коронер, и в его речи снова зазвучал западный акцент. — На засове люка мы обнаружили царапины и поняли, что кто-то исхитрился закрыть его снизу. Я побоялся, что, обладая столь разносторонними способностями, он ускользнет от нас, даже если я пошлю в погоню за ним дюжину людей. Пустить в тоннель воду было единственным способом убить его наверняка. Простите, Мэтью.

Глава 46

Через три дня в мой дом пожаловал нежданный гость.

Я все еще лежал в постели, поправляясь после тяжелых испытаний, выпавших на мою долю в последние дни, как вдруг в спальню ворвалась запыхавшаяся Джоан и сообщила, что нас удостоил посещением сам лорд Хартфорд. Я понимал, что, согласно правилам приличия, должен подняться с кровати и принять его в гостиной, но я был слишком измучен и поэтому велел домохозяйке провести гостя прямо ко мне.

Лорд Хартфорд был одет в дорогой, подбитый мехом плащ, из-под которого виднелся зеленый дублет. Я невольно подумал, как сильно он отличается от своего вечно расфуфыренного братца. Прежде этот государственный муж неизменно удивлял меня своей несокрушимой серьезностью, но в этот раз он был расслаблен и, усевшись на стул возле постели, одарил меня дружеской улыбкой.

— Простите, что приходится принимать вас здесь, — извинился я.

Он протестующе поднял руку.

— Я был потрясен, узнав о том, что вам пришлось пережить в той ужасной канализации. И раньше — в доме Годдарда. Мы бы никогда не сумели остановить Кантрелла, если бы вы не догадались, что убийство Годдарда предназначено лишь для того, чтобы сбить нас со следа. В таком случае Кэтрин Парр была бы уже мертва.

Я вздохнул.

— Очень жаль, что нам не удалось остановить его раньше. Погибли девять человек, включая поверенного и ни в чем не повинного угольщика, которого мы также нашли мертвым.

— Леди Кэтрин знает, что именно вы спасли ей жизнь, — сказал лорд Хартфорд. — Знает и благодарит вас.

— Вы рассказали ей про Кантрелла?

— Рассказали, но не все. Она лишь знает, что был некий убийца, выбравший ее в качестве жертвы. Харснету в тот вечер пришлось убедить ее оставаться в своих комнатах. Тогда же она на мгновение увидела вас и решила, что вы и есть тот самый преступник.

— Я так и подумал.

— Я рассказал ей, что она обязана вам своею жизнью. Она хочет встретиться с вами и лично выразить вам свою благодарность. Она настоящая леди и не забывает добра.

— Я польщен.

Это было действительно так, но при этом я понимал, что кто-то из царедворцев — умный и хитрый — взял меня на заметку. Я снова посмотрел на лорда Хартфорда. Он улыбался и был совершенно счастлив.

— Не знаю, когда она пришлет за вами. В следующие несколько месяцев леди Кэтрин предстоит много хлопот, поскольку она все же согласилась выйти замуж за короля.

— Согласилась?

— Она сочла, что такова воля Божья.

— Когда состоится свадебная церемония? — спросил я.

— Не раньше лета. Король желает, чтобы их обвенчал епископ Гардинер. — Хартфорд засмеялся. — Представляю, как тот будет скрежетать зубами, сочетая узами брака короля и сторонницу реформы.

— Но почему в таком случае король женится на ней, если сам он настроен против религиозных реформ? — не удержался я от вопроса.

— Он давно положил глаз на леди Кэтрин. Еще до того, как умер ее супруг. Кроме того, он стар, болен и одинок.

— Это будет его шестой брак. Переживет ли он его, как вы думаете?

— Все в руках Божьих. Теперь члены семьи Парр могут рассчитывать на высокие посты и привилегированное положение при дворе. Они все реформаторы. И архиепископу Кранмеру больше ничто не грозит.

— Правда?

Я был рад слышать это.