Сдвиг по фазе

Поскольку учреждение благотворительное, средств на секретаря нет, и моя коллега, Дебби Марлор, выполняет свои многочисленные обязанности за стойкой регистрации. Числится она в «Здравом уме» главным администратором — звучит, несомненно, внушительно, однако Дебби единственный администратор в штате. Кроме того, она взвалила на себя обязанности еще нескольких сотрудников, которых мы тоже не можем себе позволить: финансовый координатор, начальник отдела кадров, представитель по связям с общественностью и старшая уборщица. Помимо всего этого, Дебби — замечательный, бескорыстный человек, на ней держится вся наша организация.

— Доброе утро, Дэвид.

Как и следовало ожидать, она уже чем-то занята и потому отвечает мне кратчайшей из возможных улыбок. Ее наряд этим утром удивления тоже не вызывает. В мишуру моды Дебби не верит и каждый божий день облачается в черный брючный костюм и белую блузку. Что ж, по крайней мере над одним вопросом голову ей ломать не приходится.

— Принести тебе чаю? — любезно предлагаю я.

Она окидывает меня взглядом поверх очков.

— Спасибо, не надо, но ты можешь оказать мне другую услугу.

— С удовольствием.

— Марк взял больничный, а у него на сегодня записано двое клиентов. Возьмешь одного?

— Хм, пожалуй.

— Ответ верный. Пришлю тебе по почте его карту.

— На какое время ему назначено?

— Половина двенадцатого. Я проверила твое расписание, у тебя как раз окошко.

— Значит, сегодня ланч за рабочим столом.

— Ты-то хоть ланч можешь себе позволить, — невесело посмеивается Дебби. — Я могу только мечтать, чтобы выкроить пяток свободных минут на сэндвич.

Мне следовало ожидать такого ответа. Стоит кому-нибудь из нас пожаловаться на загруженность, как Дебби напоминает, что она работает больше нашего и за меньшую плату. Подобный довод крыть нечем, к тому же наш главный администратор лишена важнейшего бонуса: провожать клиента, изменившего свой взгляд на жизнь.

— Когда пойду за сэндвичем, прихвачу и тебе, — обещаю я.

— Скорее всего, я съем его, сидя на унитазе.

— Многозадачность — твой конек.

— Ага.

Она возвращается к экрану, а я направляюсь к себе в кабинет.

В идеале возиться с канцелярщиной и выслушивать обращающихся за помощью нужно в разных помещениях, вот только здание для этого маловато. В моем кабинете размером с обычную гостиную теснятся письменный стол, три картотечных шкафа и пара кресел с журнальным столиком. Мебель знавала времена получше, а бледно-желтая краска на стенах кое-где облупилась. Впрочем, основная масса клиентов этого не замечает, или же это их попросту не волнует.

Мне посчастливилось иметь кабинет с окном, пускай даже вид на захламленный задний двор едва ли можно отнести к вдохновляющим. Также мне посчастливилось получать зарплату, хоть и мизерную. Большинство подобных благотворительных учреждений полагаются на психотерапевтов-волонтеров, выделяющих пару часов в неделю бесплатно. Добровольцы у нас тоже задействованы, но трое числятся в штате на постоянной основе — два психотерапевта и Дебби. В «Здравый ум» я пришел пять лет назад, вскоре после того, как организации по завещанию щедрой благотворительницы отошло это здание и два смежных. Доход от аренды и кое-какие субсидии и пожертвования позволяют нам покрывать текущие расходы. Едва-едва, впрочем.

Вешаю пальто и усаживаюсь за стол. Как и большая часть нашего оборудования, компьютер у меня подержанный: несколько лет назад одна компания обновляла свой электронный парк, а ненужное отдала нам. Возраст, разумеется, сказывается, и загрузка занимает целую вечность. Поэтому, включив компьютер, я направляюсь в комнатушку для персонала заварить себе чай.

К моему возвращению компьютер как раз оживает. Проверяю график приемов на сегодня: как всегда, плотный. На каждого клиента отводится сорок пять минут, с перерывом для подготовки к следующему визиту. Продолжительность перерыва зависит от занятости на день, и сегодня Дебби организовала мои встречи так, что между ними остается лишь по пятнадцать минут. Совершенно недостаточно для чего бы то ни было, но ничего не поделаешь.

Проверяю почту и затем принимаюсь за историю болезни первого на сегодня посетителя. Алише девятнадцать лет, проживает в двухкомнатной квартире с двумя своими детьми, отец которых отбывает восьмилетний срок за сбыт наркотиков. Как бы ни хотелось мне назвать Алишу исключением из правил, ее случай прискорбно типичен. Бедность, преступность, недостаточное образование и скудная поддержка — вот характерные причины, почему у людей вроде Алиши возникают проблемы с психикой. Социальное жилье, жалкие пособия и очереди за бесплатными продуктами кого угодно вгонят в состояние клинической депрессии.

Сегодня у нас с ней третья встреча, и я уже ощущаю некоторый прогресс.