Счастливых бандитов не бывает

– Я вам напомню, Филипп Михайлович, – произнес он значительным тоном. – Итак, в 21.40, с телефона вашего молодого коллеги Кленова, который накануне у него забрал уголовник Черкес, вы позвонили Серегину. Суть разговора заключалась в том, что Серегин должен найти вас и освободить. А Ныркову позвонили второму, в 21.43. Но он вам не помог. А помог вам Серегин. В 21.42 Серегин связался с майором Погосовым из УВД и поручил ему позиционировать телефон, с которого вы звонили. Что тот и сделал. Вам повезло, потому что он чудом успел определить пеленг – батарейка в аппарате действительно села…

Сочнев встал, обошел стол и наклонился над Лисом.

– А Погосов сообщил ваши координаты Серегину, тот отправил пять смс с командами своим боевикам, те прибыли в Екатериновку и началась стрельба! – торжествующе закончил он. – Вот вам и секрет «крестобойни»!

Именно так выглядит момент торжества истины в плохих фильмах. Но сейчас Лису было не до иронии. Серегин – ключевая фигура в деле «колдунов», и если на него вышли…

Лис прищурился.

– Что-то я не пойму. Кто такой этот ваш Серегин? – поинтересовался он. – Впервые слышу эту фамилию.

– Допускаю, – кивнул Сочнев. – Вряд ли в вашей…

Он издал смешок.

– …в вашем, так сказать, сообществе обращаются друг к другу по имени и званиям. Но функция Серегина для меня ясна, а значит, и кличка его может звучать как, например… Связной. А?

Сочнев внимательно наблюдал за Лисом.

– Или – Диспетчер? Бригадир?.. Сотник? Координатор?

Лицо Лиса окаменело.

– Я никого из них не знаю: ни Диспетчера, ни Бригадира. Объяснил же: человек в подвале звонил кому-то. Наверное, этому Серегину.

– Так это Черкес одолжил вам аппарат? – засмеялся Сочнев. – Просто идиллия: беглый преступник Черкес одалживает оперуполномоченному Кореневу свой телефон! Да он бы вас скорее придушил!

– Может, здоровья не хватило, – проговорил Лис сквозь зубы. – А может, он тоже меня не узнал, как и я его – там же темнотища была в подвале-то…

Сочнев вернулся на свое место, неспешно достал ручку, придвинул бланк протокола допроса.

– Конечно, все может быть. Только больше суток этот телефон молчал. И Черкес вряд ли мог звонить кому бы то ни было 12 декабря в 21.40. Потому что 11 декабря около 17 часов он получил тяжелое ранение, и с того времени ему было не до звонков! А может быть, к этому времени он и вовсе умер…

Лис снова пожал плечами.

– Вряд ли. Я, конечно, не судмедэксперт, но вряд ли мертвец мог куда-то звонить и одалживать мне аппарат…

– Другого ответа я не ожидал, – Сочнев принялся заполнять протокол. – Сейчас мы все запишем, сопоставим с другими доказательствами и сделаем выводы…

Он был уверен в своей победе, и Лису это очень не понравилось. Что там такого он мог раскопать?! Что?! Что?! Что?!

Глава 7 Скелет в трюме

Все тайное рано или поздно

становится явным.

Общеизвестная истина

Не все, конечно, но многое.

Уточнение автора

Про то, что набережную будут продлевать от Богатяновского спуска до Театрального, а потом и дальше, много говорили еще в советские времена. Но дальше обещаний с отчетных трибун и публикаций радужных планов развития города на ближайшую пятилетку в местных газетах дело не шло. Потому что на пути реконструкции стоял судоремонтный завод «Красный моряк», разгрузочный терминал грузового порта и корабельное кладбище. Поэтому сроки постоянно переносились: с 1970 на 1980, потом на 1990, потом, когда началось «мутилово» – на неопределенное «по мере достаточного финансирования»… Время текло неумолимо и без остановки, так же, как воды широкого в этом месте Тихого Дона.

За последнее десятилетие многое разрешилось само собой: «Красный моряк» остался без обязательных госзаказов и тихо умер, грузовой порт расширился, и разгрузочный терминал перенесли на основную территорию. Появились инвесторы, готовые потратиться на превращение дикой заброшенной территории в престижнейшее место города, где каждый квадратный метр будет приносить больше прибыли, чем метр золотоносного прииска на знаменитой, прославленной Высоцким, речке Вача. И давний проект стал приобретать реальные очертания.

В первую очередь взялись за отстойник списанных на металлолом судов, который в народе называли корабельным кладбищем. Вначале несколько буксиров, грузовая баржа и плавучий кран растащили и убрали всякую мелочь – проржавевшие насквозь малотоннажные катерки, речные трамвайчики, разбитые лодки, отрезанные в незапамятные времена носы и кормовые части нефтеналивных танкеров, освободив от завалов металлолома теплоход «Максим Горький», некогда красу и гордость речного флота, простоявшую здесь последние 28 лет со срезанной верхней палубой. Все понимали, что убрать такую махину будет самой трудной задачей, но, как говорится: глаза боятся, а руки делают.