Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

Итак, у нас с вами осталось совсем немного времени. — Филипп с важным видом поводил пальцем по телефону и, опустив его в карман, сказал: — Примерно сорок пять минут. Много это или мало? Времени всегда и много, и мало, сколько на эту тему не философствуй. Тем не менее мы с вами сейчас все же затронем ее.

С чего же начать? Ну, давайте переместимся в самое начало моей коллекционерской жизни. В день, когда я родился. Без пяти дней двадцать три года тому назад… Нет-нет, я не имею в виду мою биологическую жизнь в этом теле, я говорю о рождении во мне коллекционера.

Кто-то считает, что коллекционерами не рождаются, а становятся. И таких, я полагаю, большинство — даже среди вас. Интересный вопрос, такой, казалось бы, избитый, и тем не менее неотвеченный. Рождаются или становятся политиками, учеными, артистами, любовниками, убийцами, святыми? Все, кроме них самих, могут говорить что угодно: «гены», «наследие», «призвание», «семейные установки», «да — рождаются», «нет — становятся». И все, кроме них самих, опять же будут иметь в виду само рождение человека. Мы же сами прекрасно понимаем, что у каждого в прошлом был хотя бы один момент, когда его или ее сущность вдруг обретала новый смысл. Давайте признаемся сами себе, ведь случалось с вами такое, не так ли? Я очень на это надеюсь. В такие моменты и рождаются политики, артисты, ученые, коллекционеры, убийцы, святые.

Коллекционер приходит в этот мир примерно так же, как и любой другой организм. По сути дела, работает один и тот же механизм: есть благодатная почва, в нее каким-то образом попадает семя, там происходят невидимые глазу биохимические процессы, а после, через какое-то время на свет появляется младенец, с первых часов своей жизни нуждающийся в питании и уходе.

Кто же они — коллекционеры? Как вы думаете? Те, кто собирает всякую всячину, скажете вы, те, кто превращает свой дом в музей или склад, в зависимости от того, что именно становится предметом коллекционирования и каково будет ваше личное к этому отношение. Да? Ну, примерно так, верно?

Многие из зрителей закивали. Филипп даже заметил несколько улыбающихся лиц, свидетельствующих о резонансе, который его слова вызвали в их душах. В это время с двух сторон из-за кулис на сцену молча вышли Артур и Симон и поднесли Филиппу, соответственно, грубый холщовый мешок и аккуратно упакованный сверток сантиметров в двадцать толщиной. Артур швырнул свой мешок к ногам Филиппа и так же бесцеремонно вернулся в свое убежище, Симон же очень аккуратно опустил мешок на стоявший рядом столик, предварительно смахнув с него рукавом пыль и еще раз проверив, аккуратно ли он лежит, после чего поспешил оставить Филиппа наедине с этими предметами.

— Значит, вы также согласны с тем, что они собирают всякую хрень и превращают свой дом в музей или склад… Не совсем, — выждав пару секунд, Филипп прервал поток их воспоминаний и предположений по поводу изменения на сцене. — Необходимо понимать разницу между коллекционированием и обычным собирательством.

С этими словами Филипп резко нагнулся к холщовому мешку и небрежно развязал потертую бечевку, которой он был перевязан. Развеивая рукой поднявшуюся пыль и всем своим видом показывая свое к ней отношение, он начал вытаскивать из него мешочки поменьше — прозрачные целлофановые мешочки, — и, раскладывая их перед собой, комментировал содержимое.

— Собиратели в древние времена собирали фрукты и ягоды, чтобы съесть их или набить ими запасники на зиму. Кто-то не успел выбросить пустую зажигалку и купил новую, очень красивую, которую пожалел выбросить когда и ее время настало. Купив же третью, ему вдруг почему-то показалось, что у него уже собирается коллекция этих зажигалок. В какой-то день он просто сметет их в такой вот мешок и выкинет в мусорный бак, забыв о них через секунду. Кто-то ныряет на дно моря и достает оттуда жемчужины, чтобы после их продать за неплохие деньги. Они тоже собирают что-то, и после всегда с этим чем-то расстаются. Собирают всякий хлам и мусор бездомные люди, чтобы хоть как-то обустроить свою полную неизвестности очередную ночь. Эти собирают все, что съедобно, все, что хорошо горит и все, что не окончательно промокло. И они тоже собирают то, что им нужно для того, чтобы использовать, расходовать, уничтожать по мере надобности…

Последнюю группу предметов он решил не вынимать из мешка. Вернув обратно все целлофановые мешочки, он на скорую руку перемотал его той же самой веревкой и отшвырнул в сторону, отряхнув пыль с рук.

— Настоящие же коллекционеры имеют другую начинку. Знаете, что они на самом деле делают? Они собирают по всему миру частички себя, которыми не собираются делиться с кем бы то ни было.