Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

«С точки зрения затрат времени на вычисления, метод Крамера имеет сложность по элементарным операциям сложения-умножения порядка О Эн в четвертой степени, что сложнее, чем метод Гаусса при прямом решении системы», слово в слово считала Зубрила, время от времени стыдливо понимая глаза на экзаменатора.

«Источник?», поинтересовался профессор, улыбнувшись и слегка склонив голову влево.

«Вот этот учебник», незамедлительно открыв заложенную страницу и подвинув к нему книгу, отпарировала Зубрила.

«А как же наши лекции?», с деланым чувством сожаления об упущенной возможности ответил профессор. «Поправьте меня, если я не прав, но мне почему-то кажется, что я рассказывал вам о том, что совсем недавно было показано, что метод Крамера все же может быть реализован со сложностью О Эн третьей степени, которая сравнима со сложностью метода Гаусса. В учебнике этого нет, потому что он стар, стар как ваше отношение к науке. Наука подразумевает ежедневную работу, ежедневное обучение, ежедневные ошибки и достижения, а не раз и навсегда записанные на бумаге слова и чертежи. Было бы так, вы бы сегодня так и жили в лачугах, не ездили бы в своих автомобилях и не понимали бы, почему птицы не падают, а рыбы не тонут. На третий вопрос отвечать собираетесь, или может последуете примеру первопроходца?»

Получить удовлетворительную оценку чтобы лишь только не срезаться на первом промежуточном для Зубрилы было бы личным позором. Мама говорила, что там еще сильно работал фактор ее семьи: отец работал в одном из министерств, мать — в силовых структурах. Перенести двойную нагрузку на второй промежуточный? Такая перспектива тоже пугала. Короче говоря, она решилась на самую низкую оценку, гарантирующую ей проход во вторую половину курса без долга.

Зубрила вышла бледной и поникшей. Привыкнув к методу «два блестящих промежуточных, на основе которых автоматически выводится окончательный результат», бедняжка не знала, как дальше жить. Первая провалившаяся сессия, причем на промежуточном этапе, выбила ее из колеи на несколько дней. Она молча села рядом с Главой, который решил пока ничего у нее не спрашивать.

В конечном счете, из двадцати с лишним человек лишь двое получили заслуженный отличный балл, еще трое заработали оценку «хорошо», остальные же либо соглашались на минимум, либо сдавались без боя, попросив отложить сдачу этой части курса до конца семестра.

Мама тоже была в числе тех, кто согласился на низший балл, лишь бы не срезаться, и пройти дальше. Зато к следующему промежуточному она готовилась как следует. Она поставила целью выучить то, что выпало ей на экзамене — выучить по-настоящему, понимая то, что читает, пробуя на практике, сравнивая результаты применения различных методов, интересуясь новыми достижениями науки в этой сфере.

В преддверии второго промежуточного экзамена она попросила у профессора выделить ей полчаса для консультации, что он охотно ей устроил. Войдя в кабинет, она заметила каким мрачным он выглядел в тот момент, несмотря на то, что сидел за хорошо освещенным ярким зимним солнцем столом. В левой руке он крепко сжимал ту самую трубку, а правой нежно обводил контур мундштука. Вопросы, которые она задавала профессору, заметно оживили его. После консультации он сам задал ей пару вопросов из курса, видимо решив проверить насколько хороши ее фундаментальные знания, а после, словно почувствовав в ней близкого по интересам человека, вдруг задал еще один вопрос, который был далеко вне пределов изучаемого курса. Мама сразу это поняла и немного удивилась, но, быстро сообразив, в чем дело, высказала предположение о том, с какой стороны бы она подошла к решению задачи подобного рода. Пообещав покопаться в своих источниках, она заинтересовала его еще больше: что это за источники, кем представляются они и какие главные статьи опубликованы тем или иным ученым, есть ли контактная информация — все интересовало его. Простая, но стильная трубка уже десять минут как лежала на столе, а его глаза продолжали гореть каким-то живым огнем.

Когда время консультации вышло, мама поблагодарила профессора за уделенное ей время и пообещала еще покопаться в поисках решения интересовавшей его задачи, за что он был крайне признателен. Откланявшись, он посоветовал ей обращаться к нему с любыми вопросами, связанными с областью его деятельности, конечно же, договорившись о встрече заранее.

Путешественники прошли уже половину пути. Легко было идти, дыша свежим лесным воздухом, наполненным пением птиц в верхушках деревьев. Все пространство казалось таким большим, величественным, даже бесконечным.

— Вы все, я думаю, представляете, как прошел второй промежуточный экзамен для моей мамы. Конечно же, не все отнеслись к предмету должным образом. Для многих он так и остался очередной занозой в заднице и причиной временных переживаний ради какой-то оценки в ведомости, и именно эту, вторую часть истории мама рассказала мне позавчера.