Когда я жил на этом светеИ этим воздухом дышал,И совершал поступки эти,Другие, нет, не совершал;Когда помалкивал и вякал,Мотал и запасался впрок,Храбрился, зубоскалил, плакал —И ничего не уберег;И вот теперь, когда я умерИ превратился в вещество,Никто — ни Кьеркегор, ни Бубер —Не объяснит мне, для чего,С какой — не растолкуют — стати,И то сказать, с какой-такойЯ жил и в собственной кроватиСадился вдруг во тьме ночной…1995«Есть горожанин на природе…»
Есть горожанин на природе.Он взял неделю за свой счетИ пастерначит в огороде,И умиротворенья ждет.Семь дней, прилежнее японцаОн созерцает листопад,И блеск дождя, и бледность солнца,Застыв с лопатой между гряд.Люблю разуть глаза и плакать!Сад в ожидании концаСтоит в исподнем, бросив в слякотьПовязку черную с лица.Слышна дворняжек перепалка.Ползет букашка по руке.И не элегия — считалкаВсе вертится на языке.О том, как месяц из туманаИдет-бредет судить-рядить,Нож вынимает из карманаИ говорит, кому водить.Об этом рано говорить.Об этом говорить не рано.1995«„П*дарасы“, — сказал Хрущев…»
«Пидарасы», — сказал Хрущев.Был я смолоду не готовОсознать правоту Хрущева,Но, дожив до своих годов,Убедился, честное слово.Суета сует и обман,Словом, полный анжамбеман.Сунь два пальца в рот, сочинитель,Чтоб остались только азы:Мойдодыр, «жи-ши» через «и»,Потому что система — ниппель.Впору взять и лечь в лазарет,Где врачует речь логопед.Вдруг она и срастется в гипсеПрибаутки, мол, дул в дудуХабибулин в х/б б/у —Всё б/у. Хрущев не ошибся.1995«Найти охотника. Головоломка…»
Найти охотника. Головоломка.Вся хитрость в том, что ясень или вяз,Ружье, ягдташ, тирольская шляпенкаСплошную образовывают вязь.Направь прилежно лампу на рисунокИ угол зренья малость измени,Чтобы трофеи, ружьецо, подсумокВнезапно выступили из тени.Его на миг придумала бумага —Чуть-чуть безумец, несколько эстет,Преступник на свободе, симпатяга —Сходи на нет, теперь сходи на нет!И вновь рисунок как впервой неясен.Но было что-то — перестук колесИз пригорода, вяз, не помню, ясень —Безмерное, ослепшее от слез,Блистающее в поселковой луже,Под стариковский гомон воронья…И жизнь моя была б ничуть не хуже,Не будь она моя!1996«Социализм, Москва, кинотеатр…»
Когда пришлют за мной небесных выводных…
А. Сопровский