Счастье 17.06.2009

Ага, время. Сейчас первые машины появятся, там целая кавалькада, охраны море. Ну да у нас тут все продумано, арабы в этом деле шарят. Людей только очень жалко, и себя тоже. Потому что, если я все правильно понимаю, после такого взрыва, который тут ожидается, я вряд ли выживу.

Напоследок просьба — посадите в Ворове толкового мужика в мэры, улицы заасфальтируйте все, и бюст героя к пивной верните. А то нехорошо в Эстонии с Бронзовым солдатом обошлись, надо его обратно.

Ну все. Едут. Простите, ежели чего.

Пузыри бытия

Два случая из повседневной жизни

Данилов Дмитрий  

У меня, как и у каждого, наверное, человека, в жизни было много событий, которые можно назвать чудесными. В основном это разнообразные случаи проявления ко мне милости Божией. Можно было бы рассказать об этих случаях, погрязая в высокопарности, восторге и умилении. Но я не любитель этого жанра. Память о такого рода событиях лучше сохранить для себя — когда ей делишься с другими, ценность событий ощутимо девальвируется, а слушатели (читатели) испытывают неловкость.

Лучше я расскажу о двух случаях из самой обыденной, повседневной жизни, которым я до сих пор не могу найти никакого объяснения. Они не хорошие и не плохие — просто пузыри серого ежедневного бытия, пустые, но лично для меня очень удивительные.

Первый случай произошел двадцать лет назад. Я тогда работал сторожем в музее Маяковского на Лубянке, ночь через две. В один из осенних вечеров я, как обычно, поехал на очередное ночное дежурство в музей — от «Курской» до «Таганской», переход на «Таганскую-радиальную» и до «Площади Ногина» (ныне — «Китай-город»). Поднимаюсь по длинному эскалатору, иду к стеклянным дверям в подземный переход. Из комнаты милиции выходит молодой высокий милиционер, рука к козырьку, добрый день, старший сержант такой-то, вы не могли бы уделить нам несколько минут (предельная, подчеркнутая вежливость), да, конечно, а что случилось, да ничего особенного, задержали пьяного, нам нужен понятой, всего несколько минут, да, пожалуйста, почему бы и нет.

В комнате милиции — еще один милиционер, тоже молодой, еще один понятой (совершенно не запомнился, мужичок с отсутствием каких-либо особых примет) и, собственно, объект действия — совершенно пьяный парень лет двадцати пяти, тихий, вялый, засыпающий, чуть не падающий со стула.

Обыск, протокол. Из потертой грязноватой сумки через плечо вытряхивается набор каких-то ничтожных предметов. Початая пачка сигарет «Ява», газета «Московский комсомолец», пустой мятый пакет, еще что-то, столь же мелкое и несуществующее. Карманы куртки, карманы брюк. Так, понятые, смотрим, проверяем. Связка из пяти ключей. Кошелек. Содержимое кошелька — раз, два, три рубля, двадцать, сорок, шестьдесят, шестьдесят две, шестьдесят три копейки, так и запишем, зажигалка — одна штука, в пачке сигарет — раз, два, четыре, восемь, девять сигарет. Паспорт... прописка... проездной билет на метро... Все. Понятые, подпишите протокол. Вот здесь, пожалуйста. И вы тоже. Хорошо. Все, спасибо большое, вы свободны, спасибо, что уделили нам время (удивительная вежливость).

Надо же. Побывал понятым. Интересно. Хотя, что, собственно, интересного.

Ладно.

Договорился с напарником, что следующую ночь отдежурю за него. Следующим вечером еду опять на работу, в то же время, что и вчера (около девяти вечера). «Курская», «Таганская», «Площадь Ногина», длинный эскалатор, молодой милиционер (другой), сержант такой-то, здравствуйте, у вас не будет свободных пяти минут, совсем ненадолго (вежливость, вежливость), не могли бы вы поприсутствовать в качестве понятого, мы тут пьяного задержали, да, конечно, комната милиции, еще один милиционер, тоже молодой, еще один понятой (какой-то дядька), пьяный, ничего не соображающий паренек, бессмысленно озирающийся по сторонам, обыск, протокол, из черной сумки через плечо, заляпанной какой-то гадостью, на стол выпадает пачка «Примы», сложенная в четверть газета с частично отгаданным кроссвордом, целлофановый пакет с двумя бутербродами с докторской колбасой, обследование карманов, протокол, понятые, смотрим, проверяем, один рубль двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть копеек, зажигалка, ключи на металлическом кольце, четыре штуки, паспорт, прописка, сигареты «Прима» четыре штуки, единый билет на сентябрь, вот здесь распишитесь, да, фамилию и подпись, и вы тоже, вот здесь, спасибо, вы можете идти, спасибо, что помогли, извините, что отвлекли, вежливость, вежливость, вежливость.

Добрел до музея как в тумане.

Никогда и нигде — ни до этого случая, ни после, ни на станции метро «Китай-город», ни в каком-либо другом месте — мне не приходилось выполнять обязанности понятого.