Сборник цикла ТЕМАТИКИ

Он думал, что ухитрился справиться со стыдом, принял себя и стал двигаться дальше, но теперь выходило, что все это, вся шаткая конструкция его внутреннего мира, держалась на одной вечно пьяной подпорке, которая… Вик скрипнул зубами от охватившего отвращения. Перед глазами были десятки лиц. Все сплошь представительные, интеллигентные и вежливые на людях. Он лег к ним в постель, посмотрел в душу и увидел там отголоски стыда – собственного вечного двигателя.

Постепенно складывались в одну картину разные ракурсы его собственной истории. Он будто выпрыгнул из своей кожи и думал о себе со стороны. Давно забытое чувство. С Димой подумать о своих поступках как-то не получалось. Дима умел жить так, что думать вообще не было нужно. Только делать.

Теперь Вик стоял где-то далеко, на другой планете, в другой галактике и снаружи, со звездного неба смотрел на себя, стоящего в дешевой гостинице. Этот далекий Вик казался детской игрушкой. Казалось, можно достать его из картонного домика и переместить куда-нибудь. В лес, в чужую койку, на переход возле станции метро. Куда угодно, куда только взбредет в голову. Вик ощутил, насколько уязвимым оказался, потеряв Диму. Насколько уязвимым был, пока жил с ним. Насколько глубоко зашли их отношения и насколько глупым, максималистичным был этот поступок.

Игрушечный Вик смотрел на луну и представлял себя семилетним мальчишкой, который уверенно говорит маме, что собирается стать пожарным. Мама хмурится, ведет серьезного пацаненка к папе, а тот высказывает все наболевшее. И про пожарных, и про врачей, и про всех остальных «дармоедов». Папа рассказывает, что заниматься надо деньгами, потому что миром правят именно они.

Потом игрушечный Вик вспомнил жену. Очень кстати она была одета в вечернее бледно-голубое платье. Надела бриллиантовое колье за баснословную сумму, которую игрушечный Вик подарил ей на Новый Год в честь своего очередного повышения. Жена улыбалась Вику и звала в постель, но в постель Вику не хотелось. Он уже был в тот день в постели, и не раз, и постель эта была далеко не первой свежести, и, кроме него, на ней был еще один мужчина. Жена рассказала ему, что по-настоящему правит этим миром, а он поверил, как доверчивый семилетний мальчик.

Потом игрушечный Вик разрыдался. Нашел в душевой полотенце и ревел, вытирая слезы, как будто ему на самом деле было всего семь. Вспоминал Дмитрия Сергеевича, который отнесся к нему, как ко взрослому, и показал, что деньги и секс – это только половина успеха. К ним должна примешаться вера и несколько удачных фраз о ней. Тогда картина мира сложилась перед Виком во всем своем великолепии. Деньги, секс и огрызки веры для тех, кто умеет хорошо и красиво трепаться. Вик научился делать деньги, научился трахаться, научился рассказывать другим про веру и не верить при этом ни во что, кроме своей современной религии. Ни во что, за одним единственным исключением. Без этого исключения конструкция рушилась, становилась циничной и мерзкой.

Когда исчезли даже слезы, он посмотрел на игрушечного Вика и понял, что никуда больше этот парень пойти не сможет. Выбор был невелик. Оставить его в гостинице и уйти или навсегда остаться в этой же гостинице самому. Продолжить жизнь по инерции, гонять ранним утром по столице на какой-нибудь иномарке, просаживать деньги в клубах. Вик глубоко вдохнул и медленно выдохнул, успокаивая расшатанные нервы.

Он ничего уже не мог поделать с тем, что произошло. Не мог вернуть себя семилетнего, не мог прийти к себе на свадьбу и навалять себе от души, не мог даже крикнуть «Не пей!» в злосчастной квартире Димы. И вернуть Диму тоже не мог.

Отложив в сторону полотенце, он быстро умылся, прополоскал рот, вылил воды на шею и пошел на улицу, предвкушая жару и тяжесть.

Жары не было. Вместо нее вокруг шеи плескались волны прохлады. Он даже пожалел, что не захватил пиджак, а потом привык и забыл об этом. На ступеньках сидел Крис, курил и разглядывал звезды.

– Я присяду?

– Валяй.

Вместе они разглядывали звезды, пока на небе не показалась розоватая полоска восхода.

– Когда он тебе сказал? Первый раз? – тихо спросил Крис.

– Что сказал?

– Пойти и переспать с кем-то там, – буркнул Крис, отвернувшись. Вик отчетливо понимал, что соседу противно.

– Сложно сказать, Крис. Я не веду дневник.

– Ну, сразу, не сразу?

– Не сразу. Прошло несколько месяцев, наверное.

– Мы уже были знакомы?

– Что?

– Блять, да ты издеваешься! – Крис вдруг взорвался и посмотрел на Вика зло, с каким-то отчаянием. – Отвечай на вопрос или не отвечай, нахера чтокать?

– Мы были знакомы.

– Помнишь, кажется, весной, у меня был День Рождения, и я позвал вас с Димой? В клуб к Филиппу тогда пошли, чтоб побольше места было. М?

– Помню, – пожал плечами Вик, не понимая, к чему идет разговор.

– Я тогда сказал Диме одну шутку. Напился. Просто шутка. Я сказал, что собираюсь нанять киллера, чтоб ты был свободен.

Вик молчал, обдумывая услышанное. Он не знал ни о шутке, ни о том, что она могла означать. Посетившее его наверху просветление не отступало. Звезды, тишина и прохладный рассвет.