Сборник стихов

В окне лбы гор, а может, горы лбов,
Меж ними небо втиснулось, как блюдо
Или как белый тюк между горбов
Лохматого трехгорбого верблюда.
На ближней горке буйная листва,
Вторая — как застывшая цунами,
А третья нам видна едва-едва —
Чуть различимый силуэт в тумане.

Гор трехступенчатая линия —
Природы альфа и омега —
Сперва зеленые и синие,
А дальше — серые до неба.
Не знаю места их у Бога.
Не в том загадка: выше, ниже ли,
Но суетится мысль убогая —
Потом, когда умру, увижу ли?

Ложатся горы в стих
Размерными рядами,
А облака на них
Ложатся бородами.
А сердце — ах, да ах,
От счастья замирая, —
Ведь горы в облаках —
Почти преддверье рая.

Вглядись: вкруг поля лес, как нимб,
И небо сочеталось с ним
Без швов, в одно сплошное целое,
А посередке — лошадь белая.

Лес, что ты вынешь нам из-под полы,
Какой сюрприз внезапно приготовишь:
Двух сосен обнаженные стволы
Напоминают ноги двух чудовищ.

Деревьев ценные стволы
И хвои пенные валы,
Весьма обыденные с виду,
Стремятся ввысь, где синь и свет.
А там сойдутся или нет,
Как параллельные Эвклида.

Мы, городские, все чумные,
Для нас леса — миры иные,
Нам не ясна деревьев стать:
Что нам они напоминают,
Куда вершины устремляют
И что пытаются сказать.

В березняке нам птицы пели,
Дубы венками нас венчали
И тишиной встречали ели,
Снимая грусти и печали.
Обиды сердца утишая,
От злобных мыслей стерегли,
Оберегали, утешали,
Никак утешить не могли.

Ты все твердишь мне «ненавижу»
Заместо прежнего «люблю».
А я ленив и неподвижен,
Не возражаю и терплю.
А я, тебе не прекословя
И не входя в докучный спор,
Смотрю без мысли на шиповник,
Как дети смотрят на костер.
Мне непонятно, кто я, где я,
В каких веках, в каком краю,
В чем суть, в чем смысл и в чем идея:
Я сам себя не узнаю.
Я между лесом и горами,
Статист в чужой какой-то драме,
А может быть, забыл слова.
Забыть легко. Меня же нету.
Ведь я не то, и я не это —
Не горы и не лес — трава.

III

Фатиме

Была душа бессмертной,
Была как Божий храм,
Была душа несметной —
Осталось двести грамм.
Я делал все некстати,
Твой нерадивый раб,
И душу всю растратил
На глупости и баб.
И вот у синя моря
Сижу на бережку,
Сижу, повесив с горя
Дурацкую башку.
Зачем зима и лето
И Питер и Москва,
Нужна мне только эта
Морская синева.
Пусть буду я не Пушкин
И не Омар Хайям,
Верни мне, Боже, душу
С прибоем по краям.

2008–2009

АФИНА МЫЛОМ МЫЛА РАМУ

* * *

Здесь, упирая руки в боки,
Гуляли греческие боги,
У них движенья величавы,
У них венки на голове,
И там, где мы кричали: вау! —
Они кричали: эвоэ!

* * *