Сборник статей и интервью 2006г.

«Конечно, - подтверждает молодой журналист. - Никто не пойдет смотреть кино, если оно будет на румынском. Вы видели когда-нибудь румынские фильмы?»

Но, увы, любовь к русской культуре и языку отнюдь не означает симпатии к политике Москвы.

Скромное обаяние бюрократии

«Когда Воронин пришел к власти, казалось, что решение приднестровского вопроса - дело нескольких дней, если не часов. Прошло пять лет. Никакого движения». «Почему Россия не хочет наладить с нами отношения? Ведь националистов давно уже нет у власти! Зачем толкать нас в сторону Румынии? Мы туда не хотим!»

Недовольны здесь и тем, как Молдавию показывают в российской прессе. «У вас писали, что у нас приравняли солдат, служивших в румынской армии, к ветеранам Великой Отечественной. Но не сообщили, что это относится только к тем, кто участвовал в боевых действиях против немцев, когда Румыния повернула фронт и присоединилась к СССР». В самом деле, было такое. Сталин даже королю Михаю орден Победы дал.

Обида на официальную Москву то и дело прорывается в речах наших собеседников. Президент Воронин недоумевает, почему российские политтехнологи пытались (правда, без успеха) повторить здесь «оранжевую революцию»? Зачем вообще Москве понадобилось его свергать? Ведь оппозиция настроена антирусски, выступает за выход республики из СНГ, за вступление в НАТО.

«Неужели все дело в том, что в Молдавии у власти коммунисты? С нами же Евросоюз без особых проблем соседствует!»

Политического влияния, впрочем, у оппозиции мало, да и организована она плохо. Еще в 2002 году, когда румынские националисты в первый раз пытались свергать президента и расставили палатки перед Домом правительства, Воронин по дороге на работу зашел к ним и обнаружил совершенный бардак.

- Кто здесь старший? - возмущался партийный работник. - Кто за порядок отвечает? Почему такая грязь? И вообще, уже скоро 11 часов, а никто у меня под окнами не митингует? Немедленно поднимайтесь и идите митинговать. Чтобы через пять минут все скандировали «Долой коммунистов»!

Пристыженные оппозиционеры выбрались из своих спальных мешков и принялись протестовать.

После повторной победы на выборах администрация Воронина передала оппозиции контрольные функции, отдав ей ключевые должности в Счетной палате и Центральной избирательной комиссии. Решение простое и рациональное - как теперь доказывать, что выборы сфальсифицированы, если сами же представители оппозиции организуют подсчет голосов?

С митингами и демонстрациями тоже проблем нет. Только почему-то за это надо платить деньги. Заплати полиции по таксе и митингуй в свое удовольствие. Жалко, что никто еще не предлагает дополнительный сервис - за небольшую плату распечатывать и выдавать оппозиционерам фотографии, сделанные полицейскими.

Здешняя бюрократия вообще очень рациональна и по-своему правильно понимает рыночные отношения. Заграничный паспорт, например, выдается за сутки, только стоит это удовольствие сто долларов. «Почему такая цена?» - интересуемся мы. «Очень просто, - объясняют хозяева. Мы проверили, что за взятку в сто долларов паспорт можно было получить в течение суток. Ну и поставили эту услугу официальным образом на поток».

Министерство информационного развития тоже на самоокупаемости. Главное, чтобы гражданин или организация, желающие получить услугу от правительства, могли заплатить.

Эффективность системы впечатляет. Не хочу я, допустим, заполнять различные бюрократические формы в то или иное ведомство, обращаюсь к представителям власти, и они, с помощью своей электронной системы, сами за меня ее заполняют. «Ведь бывает, что люди и сами про себя не все помнят, - рассказывает сотрудник МИР. - А у нас любые данные есть!»

При такой организации работы численность чиновников можно свести к минимуму. В администрации президента нет и 80 сотрудников. Ну, еще примерно полтысячи в службе охраны. Зато здание администрации («презедентуры», как здесь говорят) - впечатляющих размеров. Строилось оно еще в годы СССР и сегодня выглядит угнетающе пустым. Интерьеры, выдержанные в стиле брежневской помпезности, находятся в явном противоречии с подчеркнутой скромностью в поведении местного аппарата. Дом правительства и здание парламента тоже огромные. Но нет толп клерков, снующих во все стороны, нет машин с мигалками, выскакивающих из ворот. В ресторане, соседствующем с Домом правительства, сопровождавшего нас сотрудника администрации окликнул какой-то мужик в свитере - оказалось, министр обороны.

Когда Воронин вошел в зал Института труда, где проходили наши лекции, никто не поднялся. «Просто не заметили, как он вошел», - оправдывается Ткачук. Два или три тихих охранника - явно недостаточно, чтобы привлечь внимание публики.