Сборник Кирши Данилова

В то же время пришел атаман Ермак Тимофеевич со своею дружиной тою лукою Соуксанскую. Дошел до ус(т)ья Сибирки-реки и в то время полонил Кучума — царя татарскова, а первова князька поиманова отпустил со известием ко тем татарам котовскием, чтобы оне в драке с казаками помирилися: уж-де царя вашего во полон взяли тем атаманом Ермаком Тимофеевым. И таковы слова услыша, татара сокротилися и пошли к нему, Ермаку, с подарачками: понесли казну соболиную и бурых лисиц сибирскиех. И принимал Ермаку них не отсылаючи, а на место Кучума-царя утвердил Сабанака-татарина и дал ему полномочие владеть ими. И жил там Ермак с Покрова до зимнява Николина дня. Втапоры Ермак шил шубы соболиныя, нахтармами вместе сшивал, а теплыя мехи наверх обоих сторон; таковым манером и шапки шил. И убравши Ермак со всемя казаки отъезжал к каменну Москву, ко грозному царю Ивану Васильевичу. И как будет Ермак в каменной Москве, на канун праздника Христова дня, втапоры подкупил в Москве большова боярина Никиту Романовича, чтобы доложил об нем царю грозному. На самой праздник Христов день, как изволил царь-государь идти от заутрени, втапоры доложил об них Никита Романович, что-де атаманы казачия, Ермак Тимофеев с товарыщи, к твоему царскому величеству с повинностью пришли и стоят на Красной площади. И тогда царь-государь тотчас велел пред себя привести тово атамана Ермака Тимофеева со темя ево товарыщи. Татчас их ко царю представили в тех шубах соболиныех. И тому царь удивляется и не стал больше спрашивати, велел их разослать по фатерам до тово часу, когда спросятся. Втапоры царю праздник радошен был, и было пирование почестное на великих на радостях, что полонил Ермак Кучума — царя татарскова, и вся сила покорилася тому царю грозному, царю Ивану Васильевичу. И по прошествии того праздника приказал царь-государь тово Ермака пред себя привести. Тотчас их сабрали и ко царю представили, вопрошает тут их царь-государь: «Гой ты еси, Ермак Тимофеев сын, где ты бывал? сколько по воли гулял и напрасных душ губил? И каким случаем татарскова Кучума-царя полонил? И всю ево татарскую силу под мою власть покорил?». Втапоры Ермак пред грозным царем на колени пал, и письменное известие обо всем своем похождении подавал, и притом говорил таковыя слова: «Гой еси, вольной царь, царь Иван Васильевич! Приношу тебе, асударь, повинность свою: гуляли мы, казаки, по морю синему и стояли на протоке на Ахтубе, и в то время го-дилося мимо идти послу персидскому Коромышеву Семену Костянти-новйчу со своими салдаты и матрозами; и оне напали на нас своею волею и хотели от нас поживитися, — казаки наши были пьяныя, а салдаты упрямыя — и тут персидскова посла устукали со теми ево салдаты и матро-зами». И на то царь-государь не прогневался, ноипаче умилосердился, приказал Ермака пожаловати. И посылал ево в ту сторону сибирскую, ко тем татарам котовскием брать с них дани-выходы в казну государеву. И по тому приказу государеву поехал Ермак Тимофеевич со своими казаками в ту сторону сибирскую. И будет он у тех татар котовскиех, стал он их наибольше под власть государеву покоряти, дани-выходы без апу-щения выбирати. И год-другой тому времени поизойдучи, те татара [в]збу[н]товалися, на Ермака Тимофеева напущалися на той большой Енисее-реке. Втапоры у Ермака были казаки разосланы по разным дальним странам, а при нем только было казаков на дву коломенках, и би-лися-дралися с татарами время немалое. И для помощи своих товарыщев он, Ермак, похотел перескочити на другую свою коломенку и ступил на переходню обманчивую, правою ногою поскользнулся он, — и та переходня с конца верхнева подымалася и на ево опущалася, росшибла ему буйну голову и бросила ево в тое Енисею-быстру реку. Тут Ермаку такова смерть случилась.

[ПРО] СТАВРА-БОЯРИНА