Сборник "Геймер"

Впрочем, самураи обычно ели мало и могли, если надо, голодать. Воины Сиро хоть преимущественно и были из крестьянских семей и не имели соответствующей выучки, но держались на чем-то ином. Каждый день начинался с молитвы, сначала в маленькой церквушке, потом священник и его помощники выходили с большим крестом и Евангелием, которые они подносили для поцелуев, ласково разговаривая со своими прихожанами и благословляя их продержаться еще день. Иногда они раздавали безвкусные облатки, Юкки тоже пришлось опускаться со всеми на колени и творить крестное знамение. Разумеется, она понятия не имела, как следует вести себя с христианскими священниками, и вначале робела, но потом сообразила, что от нее требуется всего лишь скопировать движения стоящих рядом с ней женщин, вытянула два пальца и уверенно коснулась ими лба, низа груди и плеч. Потом, когда подошел священник и стоящие ближе к нему соседки послушно открыли рот и позволили положить что-то на язык, Юкки сделала то же самое и была вознаграждена твердым сухарем. В общем, все оказалось более чем просто, и она ничем не выдала себя.

Следующее испытание «исповедь» показалось Юкки невыполнимым уже потому, что она не могла расслышать, о чем говорили со священником другие люди, а если Анна не вчера сделалась христианкой, стало быть, она знала, как это должно было проходить, спрашивать же об очевидных вещах — все равно что накликать на себя лишние подозрения. Этого еще не хватало!

Но в замке у священников было полно дел и без нее, с рассвета и иногда до следующего рассвета эти люди неустанно сновали по крепости, утешая раненых, чьи грехи они обещали отмолить, очистив им путь на небеса, кроме того, они не прекращали заботиться обо всех обитателях замка, утешая, успокаивая, рассказывая сказки и поучительные истории. Наверное, в более спокойной обстановке Юкки было бы интересно послушать этих людей, поспорить с ними, но сейчас… она продолжала запоминать расположение постов, складов с боеприпасами, каждый день подсчитывая живых и умерших. Все это должно было помочь Минору добиться победы, должно было заставить его признать ее, Юккину полезность и верность, дабы он вновь принял ее в свою семью, женился на ней, позволил общаться с сыном.

Но с другой стороны, каждый вечер ее постель согревал другой мужчина, нежный и внимательный Сиро. Поначалу Юкки отдавалась ему, справляя праздник новому телу, желая прочувствовать его силу и красоту, возможность дарить любимому радость, а потом… потом вдруг, проснувшись посреди ночи, она не могла осознать, кого именно она обнимает — Минору, который перестал искать ее и спит с другими женщинами, или Сиро, найденный и обретенный.

Минору или Сиро — муж или жених? Временами ей казалось, что никакого Минору не было и в помине. Какой такой Минору? Это она рвалась к нему, меняя обличья и жертвуя на алтарь этой непонятной, странной, должно быть, давным давно уже погибшей любви все новые и новые жертвы. Это она и еще ее мать убивали одну девушку за другой, стремясь подложить на постель Минору Грюку самую красивую из них, какую только можно было отыскать, это из-за него она шлялась по дорогам сгорбленной старухой или обратившись в крестьянина, вдруг оставляла дом и семью, дабы пройти еще немного в сторону лагеря, где, по слухам, находился Минору. А что этот самый Минору сделал для того, чтобы отыскать ее?

Возможно, Минору — это и не человек, а демон, завладевший некогда ее душой. Иначе почему она так стремится к нему. Нет, так нельзя говорить, ведь она ищет встречи не только с Минору, но еще и с сыном Ичиро, хотя, надо отдать должное, о сыне она думала все меньше, с тех пор как осознала, что в ее утробе — ребенок Анны и Сиро, ребенок, которого мог не простить ей законный муж.

Глава 21 Приказы не обсуждают

Если кто-то скажет вам, что не дрожит и по его телу не бегут мурашки, когда приходится зимой надевать доспех на голое тело, — этот человек либо врет, либо настолько перетрусил, что потерял чувствительность. Есть еще вариант — он этого никогда не делал.

Тода-но Хиромацу. Книга наставлений. Писано в 1610 году в Эдо

— Я же ясно приказал тебе убить Фудзико еще месяц назад! — Глаза Симада Оно горели недобрым огнем.

— Да, господин. Простите меня, — выдавила из себя Айко, они снова встречались в бане, и это место напоминало о потерянном ребенке и о том, что в прошлый раз именно здесь были обнаружены пытающиеся уединиться Кейко и ее любовник. Ненадежное место.

— Отчего же ты не отравила ее? Не пронзила ночью ее жирную шею? Почему ты вообще ничего не сделала.