Читаем Савитри полностью

Дыханьем заблуждений гасят скудный свет сознания

55. И оборачивают истины поверхностные к ложным целям.

Эмоции их побуждают, а страсти направляют и ведут

В трясину, грязь иль прямо в пропасть;

Или прокладывают курс они кнутом сильнейшей жажды вожделений,

Пока дорогами окольными, что в никуда ведут, трясется

60. Жизни колесница, из этого неведенья не находя пути.

Шутить с добром и злом — таков закон у них;

И предрекая неудачу или бессмысленный успех,

Они решения свои нарочно искажают или плутуют с их мерилами:

Познание превращают они в отраву, а добродетель — в образец тупой;

65. Желанья цепи бесконечные они несут к неотвратимой катастрофе

Сквозь внешнее подобие

Случайности счастливой или плачевной вовсе:

Всё происходит там под их влиянием.

Такая, вот, империя и роль такая их не только в этом царстве:

70. Везде, где жизни существуют без руководства и разум без души,

И в каждом смертном теле всё определяет только маленькое «я»,

Везде, где нет ни света, ни любви, ни широты душевной,

Эти кривые костюмеры примеривают к телу только свой костюм.

Их царство утверждается во всех полусознательных мирах.

75. Сердца людские там подгоняют такие, вот, божки;

Природы нашей сумерки — их место потаённое:

Здесь ослепленное простое сердце также повинуется

Замаскированным внушеньям чьего-то Разума сокрытого,

Который освещает наше знание обманчивой подсветкой

80. И восстает меж Истиной спасительной и нами.

Он разговаривает с нами голосами Ночи,

И наши жизни ослепленные влекутся в тьму гораздо бо́льшую,

А наши поиски губительным надеждам предаются.

Построена структура незримых мыслей,

85. И Сила иррациональная использует наш разум.

Земля не только лишь кормилица, не только наш учитель, –

Здесь вход имеется для сил определенных всех миров.

На своих собственных полях они чтут колесо закона

И ценят безопасность укоренившегося вида;

90. А на Земле, которая не входит в их сферу жизни,

Закон их действует, но жесткость формы сущего теряет.

Их влили в хаос того творения,

Где всё просит порядка, но Случаем приводится в движение;

Они, как иноземцы, должны учиться следовать дорогами земными;

95. Пришельцы или антиподы — они должны объединиться:

Они работают, сражаются и с болью соглашаются.

Одни объединяются, но разделаются другие — всё повторяется сначала,

Но никогда не сможем мы ни знать, ни жить по истине,

Пока все не найдут свою гармонию, им богом данную.

100. Неясная дорога нашей жизни наматывает петли,

А поиск беспокойный нашего ума всегда испрашивает света,

Пока он не познает в своем источнике свою разгадку

В сиянии Непреходящего и Его доме безграничном,

В блаженстве Вечного — единственного и единого.

105. Но Свет всевышний от нас сейчас — на дальнем горизонте,

И жизнь сознательная наша еще послушна Несознания законам;

К невежественным целям и слепым желаниям

Сомнительная сила двигает сердца людские,

И все победы нашего ума венчает лишь весьма потертая корона.

110. Порядок этот, слишком медленно меняющийся, как тормоз сдерживает волю.

Судьба такая суждена для нас, пока душа свободу не получит.

Тогда могучая Рука вернет обратно свод разума небесный,

И все деяния конечного впитают Бесконечье,

И вся Природа вступит в вечный Свет.

115. Только тогда сон низшей жизни завершится.

От самого начала загадочного мира этого,

Который кажется громадной и бесчувственной машиной

И полем медленного разворачивания духа в сущем,

В этой кружащейся рабочей полости без внешних стен,

120. В которой Бог бесстрастно повсеместно пребывает,

Как будто неизвестным самому себе и нам невидимым,

В каком-то чуде тайны неосознанной, -

До сей поры всё здесь Его, и действие, и воля есть Его.

В кружении и расширении сквозь пустоту без края и конца

125. Дух стал Материей, и здесь она лежит в кружении этом

Каким-то спящим телом без чувств или души.

Феномен массовый форм, глазом видимых,

Поддерживаемый Пустоты безмолвием,

Стал очевидным вечному Сознанию,

130. И он ему казался миром внешним, не осознающим.

Не было там ничего — ни зримого, ни ощутимого;

Лишь чудодейственное Бессознательное -

Искусный тонкий чародей — там было со своей задачей.

Изобретая средства достижения чудесных результатов

135. И управляя непостижимым механизмом этого творения,

И выставляя механически хранящие молчанье знаки мудрости,

Используя немыслимую и неизбежную Идею,

Оно работу осуществляло по повелению рассудка Бога -

Беспрекословно исполняло волю неведомого Вседержителя.

140. В лоне Природы скрыто было безмолвное сознание;

Блаженство, чей восторг пригрезил те миры, было несведущим.

Существование оставалось инертною субстанцией, ведомой Силой.

Вначале было только эфирное Пространство:

Волною, друг за другом, в нём прошли гигантские пульсации.

145. И это стало непостижимым изначальным шагом.

Затем первичный высочайший одобрил Вздох,

Мистическое действо расширения и сжатия

И создал в пространстве этом касание и трение,

Внося в ту пустоту абстрактную соударение с объятием:

150. Источник изначальный этой растущей вширь вселенной

В утробе некой дезинтегрирующей силы, излив эту вселенную,

Оставив сумму бесконечную без изменения.

А в очаге Пространства источник этот зажег Огонь незримый,

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература