Сатурналии

Тот, что стоял слева, скользнул вперед, но я хлопнул краем тоги, целясь ему в глаза, а потом воспользовался тем, что враги отвлеклись, и слегка царапнул второго по руке. Первый мой враг справился с изумлением и нанес мне удар. Он был довольно умелым, но недостаточно быстрым, и, блокировав удар своим импровизированным щитом, я саданул его в нос обмотанным шерстяной тканью кулаком. Второй противник взмахнул кинжалом, целясь мне в бок, но я отпрыгнул назад и избежал клинка. Они не были такими растяпами, за каких их можно было принять, судя по внешности. Я знал: если они скоординируют свою атаку, то скоро доберутся до меня.

– Назад, хамы! – раздался крик за моей спиной, и спустя мгновение рядом со мной возник Гермес с моим армейским гладием в правой руке – лунный свет поблескивал на смертоносных краях его лезвия. – Вы, может, внушаете ужас в своей деревне, но сейчас вы в большом городе!

Мой раб ухмыльнулся и крутанул мечом – превосходный жест, учитывая то, что он не имел ни малейшего понятия, как сражаться на мечах. Но ему нравилось болтаться рядом с головорезами Милона, и он изучил их приемы.

Теперь уже совершенно обескураженная, парочка попятилась.

– Прекрати соваться в дела, которые тебя не касаются, Метелл, – вновь сказал один из этих двух близнецов-крестьян. – Если не прекратишь, мы скоро вернемся, и нас будет больше. Немедленно уезжай из Рима, если хочешь жить.

С этими словами двое моих противников, пятясь, отступили к перекрестку, а там, повернувшись, бросились за угол и исчезли.

– Отлично сделано, Гермес, – сказал я, когда мы поднялись по нескольким ступенькам к воротам. – Мне и вправду надо записать тебя в людус[37]. Думаю, там ты преуспеешь.

– Когда я увидел, что это всего лишь пара мужланов, приехавших в город на повозке с репой, я побежал за твоим мечом, – ответил юноша. – Из-за чего они на тебя напали?

– Вот это мне и хотелось бы выяснить, – сказал я. – Клодий послал бы хорошо обученных головорезов. А Клодия отравила бы меня. Все мои враги располагают компетентными убийцами, которые делают за них грязную работу. Кто же послал этих деревенских задир с холмов?

Мы вошли в ворота и заложили их на засов. Катон и Кассандра стояли у дома, моргая, – суматоха на улице пробудила их от крепкого сна.

– В чем дело, хозяин? – нетвердым голосом спросил Катон.

– Пара убийц, – ответил я, протягивая Кассандре свою тогу. – На ней могут быть несколько порезов, которые нужно зашить.

Зевая, служанка взяла тогу.

– Надеюсь, на этот раз обошлось без кровавых пятен. Отстирывать кровь всегда очень трудно.

– Моей крови тут нет, – заверил я. – Но я врезал одному из них по носу, и, может быть, он закапал тогу своей кровью.

– Какая разница, чья она? – проворчала старая женщина. – Кровь – она кровь и есть.

Да, теплые приветствия со слезами после моего возвращения домой явно остались в прошлом.

Глава 7

Клиенты явились на следующее утро – значит, слухи о моем возвращении уже разнеслись по Риму. Явился Бурр, мой старый солдат, а также несколько других людей, которых я хорошо знал, и вместе с ними – довольно много тех, с кем я не был знаком. Целер умер бездетным, и, похоже, его клиентов разделили между оставшимися членами семьи. Нас было так много, что никого не обременили чрезмерным количеством, но мне казалось, что, как самый бедный из нас, я должен унаследовать не больше двух-трех клиентов. Вместо этого ко мне явились восемь, почти удвоив мою толпу. Полагаю, мне следовало чувствовать себя польщенным. Это означало, что семья верит в мое политическое будущее, раз считает, что мне понадобится столько клиентов.

После долгих приветствий и выяснений, как кого зовут, меня посетила внезапная мысль, и я отвел Бурра в сторону.

– Бурр, мне пришло в голову, что ты побывал чуть ли не во всех уголках Италии на маневрах и военных операциях. Ты когда-нибудь слышал такой акцент?

И я произнес несколько слов так, как их произносили напавшие на меня люди. Меня особенно поразило то, как странно они заменяли звук «с» звуком «п» и сильно подчеркивали дифтонги. Солдат нахмурился, слушая мое неумелое воспроизведение, но дал понять, что акцент ему знаком.

– Если кто-нибудь так и говорит, так это марсы в нагорьях у Фуцинского озера. Мы много сражались в тех местах во время Союзнической войны[38]. Тогда я служил в армии Помпея Страбона[39]. Это была моя первая война – и самая кровавая из всех, какие я когда-либо видел. Страбон был твердым человеком. Да за один день мы казнили столько пленников, что…

– Да-да, – перебил я, зная, что он может продолжать в том же духе все утро. – Страбон был дикарем старой школы. Но в последнее время ты слышал, чтобы кто-нибудь так говорил?

Бурр пожал плечами.

– Почти каждый день. Земли сабеллов недалеко отсюда, и они все время привозят сюда товары и гонят скот на рынки Рима. А почему ты спрашиваешь?

– О, недавно я перемолвился несколькими словами с людьми, которые вот так говорили, и заинтересовался.