Сатори в Париже. Тристесса

Но видя зловещую атмосферу «литературы» вокруг себя, и шмара эта не позволит моему издателю выжужжать меня к себе в кабинет на настоящую деловую трепотню, я встаю и рычу:

«Ай бля, j’m’en va à l’Angleterre» (Ай бля, поехал я в Англию»), хотя на самом деле нужно было сказать:

«Le Petit Prince s’en va à le Petite Bretagne».

Значит: «Маленький Принц поехал в Маленькую Британию» (или же Бретань).

17

А на Gare St-Lazare я купил «Эр-Интер»-овский билет в один конец до Бреста (не вняв совету Гуле) и снял наличкой по дорожным аккредитивам $50 (целое дело), и пошел к себе в гостиничный номер и два часа переукладывал все, чтобы оно стало в порядке, и проверял половик на полу, не осталось ли от меня какого ворса, а потом спустился и весь прихорошился (побрился и т. д.), и попрощался со злобной женщиной и приятным мужчиной, ее мужем, которые правили этой гостиницей, уже надев шляпу, от дождя шляпу, которую намеревался носить на полночных морских скалах, всегда натягиваю ее на левый глаз, наверное, потому, что так я носил свою беску на Флоте – Никаких великих воплей, мол, пожалте к нам еще, не последовало, однако портье наблюдал за мною так, словно типа однажды со мной бы попробовал.

Стартуем мы в такси к летному полю Орли, снова под дождем, уже 10 утра, такси сквозит себе дальше с прекрасною скоростью мимо всех этих знаков с рекламой коньяка и удивительных каменных сельских домиков между ними с французскими садиками цветочков и овощей, исключительно ухоженных, все зеленое, как, я себе представляю, должно быть теперь в Стардоброй Англии.

(Как псих, я прикидывал, что из Бреста смогу улететь в Лондон, всего же 150 миль по прямой.)

В Орли сдаю свой маленький, но тяжелый чемодан в «Эр-Интер» и после брожу вокруг часов до 12, полуденного вызова на посадку. Пью коньяк и пиво в поистине великолепных кафе, что у них в этом аэровокзале, ничего и близко столь унылого, как в Айдлуайлде-Кеннеди, с его счетом плюшевых ковров, коктейль-салонов и Всем-Тихо. Вторично даю франк даме, которая сидит перед туалетами за столом, спрашивая ее: «Зачем вы здесь сидите и почему люди дают вам чаевые?»

«Потому что я убираю уборную» что я понимаю тут же и ценю, думая о маме дома, которой приходится убираться в доме, пока я во всю глотку ругаюсь с телевизором со своего кресла-чалки. Поэтому говорю:

«Un franc pour la Française».

Мог бы сказать «Преисподней Белосовиной Святой Терезии!» и ей бы все равно б до лампочки. (Было бы до лампочки, но я сокращаю все, в манере великого поэта Роберта Бёрнза.)

В общем, теперь я пою «Матильду», потому что перезвон, объявляющий рейсы, поется в точности, как эта песня, в Орли. «Ма – Тиль – Даа» и тихий девочкоголос: «У выхода 32 производится посадка на рейс 603 Панамериканских Авиалиний в Карачи» или «У выхода 49 продолжается посадка на рейс 709 авиакомпании Кей-Эл-Эм Роял Датч в Йоханнесбург» и тому подобное, ну и аэропорт здесь, люди слышат, как я повсюду распеваю «Матильду», и я уже поимел долгую беседу о собаках с двумя французами и таксой в кафе, а теперь вот слышу «У выхода 96 начинается посадка на рейс 3 авиакомпании Эр-Интер в Брест» и направляюсь туда – по длинному гладкому коридору —

Иду я, клянусь, с четверть мили и дохожу практически до конца здания аэровокзала, и вот этот «Эр-Интер» двухмоторный, старый «Би-26», наверное, с которым озабоченные механики все возятся вокруг пропеллера по левому борту —

Пора лететь, полдень, но я спрашиваю людей там «Что случилось?»

«Часовая задержка».

Тут нет туалета, нет кафе, поэтому я иду назад до самого конца скоротать этот час в кафе и жду —

Возвращаюсь в час.

«Получасовая задержка».

Решаю пересидеть, как вдруг мне надо в туалет в 1:20 – Спрашиваю у видимо-испанца, явно-на-Брест пассажира: «Как по-вашему, успею сгонять в туалет на аэровокзале?»

«О конечно, времени навалом».

Смотрю, механики снаружи по-прежнему озабоченно возятся, поэтому я спешу эти четвертьмили назад, в туалет, кладу еще франк смеху ради Ла-Франсэзке, как вдруг слышу «Ма – Тиль – Даа» нараспев со словом Брест, поэтому я, как Кларк Гейбл с его лучшей иноходью, рысю назад почти со скоростью спортивного ходока, если вы меня поняли, но когда туда добираюсь, самолет уже рулит к дорожке, пандус откатили, по которому все эти предатели на борт вползли, и летят они в Бретань с моим чемоданом.

18

Теперь я должен барахтаться по всей Франции с чистыми ногтями и радостной туристской харей.

«Calvert!» богохульствую я у стойки (за что мне неловко, О Господи), «Я за ними поеду на поезде! Вы можете продать мне билет на поезд? Они улетели с моим саквояжем!»

«Для этого вам надо приехать на Gare Montparnasse, но, уж простите меня очень, месье, но это самый нелепый способ опаздывать на самолет».

Я говорю себе «Ну да, жмотье, построили бы лучше туалет».