Сатори (СИ)

- По новому приказу ханаата все просители перед посещение хана или перед выдачей просимого должны пройти самоочищение в общественной галерее, где они должны с почтением и смирением узнать себя. Уклонение от посещения галереи карается полным аннулированием.

Тарам и глазом моргнуть не успел как был подхвачен под мышки здоровенными калахами. Его куда-то буквально несли на руках, он не мог даже ногами достать до пола.

Тараму стало плохо. Знал он эти галереи. В последний раз это была покаянная галерея, после нее долго заживали раны. Тогда его закинули в длинный коридор где с двух сторон стояли калахи со своими бичами. Тараму надо было медленно идти (ни в коем случае не бежать, боже упаси!), а с двух сторон его лупили по спине и затылку бичами. Тогда это объяснялось тем, что многие старосты пытались найти себе оправдание в том, что из-за засухи произошел мор людяков. Чтобы это прекратить все вновь прибывшие с порога отправлялись каяться в покаянную галерею. Тогда Тарам вышел оттуда чуть живым. Что ждало его в новой галерее он боялся представить.

Тащили его не долго, довольно быстро Тарама швырнули в какое-то мрачное помещение на бетонный пол.

Не ощущая размеров помещения Тарам подтянул к себе ноги, зажмурился и свернулся у ближайшей нащупанной им стены. Он ожидал чего угодно, а больше всего болезненных ударов по всему телу. Однако время шло и ничего не происходило.

Переборов первый страх Тарам медленно приоткрыл глаза. Первый мрак оказался прозрачным, глаза, постепенно привыкшие к темноте, стали различать окружающие.

Оказалось, что он находился в довольно большом зале с высокими сводчатыми потолками. Где-то там, наверху, были прорублены небольшие окна, через которые в зал проникал неясный голубоватый свет.

Тарам сразу понял, что находится тут не один. Совсем не далеко шаркая подошвами своих ног деловито суетился один из слуг, протирающих полы в залах ханаата. Он совершенно не обращал внимания на Тарама и занимался своим делом. Макая и тут же выжимая в огромном ведре свою тряпку, он деловито мыл полы в зале.

Но поразил Тарама совсем не уборщик. Его поразил сам зал, а вернее его "убранство". В массивных стенах, укрепленных внушительными колоннами с двух сторон были вмурованы живые люди, много людей. В несколько рядов, уходящих куда-то к самым сводам зала торчало множество голов и рук. Разглядеть из далека было сложно, но по первому взгляду было видно, что из всех вмурованных тел наружи оставались только головы и руки по локоть. Головы переглядывались друг с другом и что-то говорили, а руки совершали какие-то жесты. При этом людей было настолько много что их голоса сливались в неясный гул, а жесты рук в непонятное мельтешение.

От увиденного Тараму стало нехорошо. Он представить себе не мог подобного мучения. Много на своем веку он повидал страшного, но что бы людей вмуровывали в стены заживо, оставляя лишь руки и головы... Такое он видел в первый раз. И тем непонятней было поведения уборщика, насвистывающего какую-то веселую мелодию и деловито протирающего пол.

Преодолев первый страх Тарам поднялся на ноги. Ступая мягко и аккуратно, остерегаясь любой неприятности он двинулся вперед.

Уборщик совершенно не обращал на него своего внимания. Закончив мыть полы он с таким же деловитым видом, не меняя тряпки и ведра начал протирать головы несчастных. Впрочем, несчастные довольно отплевывались под тряпкой и что-то одобрительно бубнили. При ближайшем же рассмотрении люди эти и не выглядели измученными.

Увидев Тарама многие головы замолкали и с интересом начинали его разглядывать. Чьи-то вмурованные в глиняные стены руки начали на него указывать пальцами. Откуда-то сверху полетели первые слова, обращенные к Тараму. Посторонний гул постепенно смолкал и все больше любопытных глаз смотрели на него.

Чей-то пронзительный женский голос завизжал откуда-то из-под потолка:

- Явился негодяй! Вы посмотрите только на его рожу, люди добрые! Как не стыдно!

Тарам испуганно замер. Некоторое время ему понадобилось что бы осознать, что обращаются к нему. Голос тем временем продолжал верещать, срываясь на пронзительный крик:

- Ну что вылупился? Еще и смелости хватило сюда явиться! Пьешь людскую кровь, кровосос! На кол тебя! Ненавижу, сука!

К визгливому голосу стали прибавляться и другие, мужские и женские. Кто-то кричал и тянул к Тараму свои руки. Кто-то презрительно кривился, некоторые даже пытались плеваться. Тарам стоял в оцепенении и не мог понять кто все эти люди и чем он их так разозлил. Недовольный гул сотен голосов тем временем нарастал.

- Хорошо за вас взялись! Мы тут честные, обычные люди уже устали от вас! Сколько можно терпеть от таких как ты!

- Приходят тут такие, глазками хлопают, мол мы хорошие, а сами все в дерьме! Ух и тяжело же ханам с вами! Если бы не вы! Вот бы мы жили!

- Умные какие! А чего вы такие умные?! Сразу видно, враги, погибели нашей хотите!