Сат Чит Ананда

Определенно, я готовил это многие годы. Я жду того дня, когда вы все освободитесь от всех видов рабства, а секс - это один из видов величайшего рабства. Ваша жажда, беспокойства, зависть, насилие - все это укоренено в сексе. Но, тем не менее, мне бы хотелось, чтобы вы прожили это, не подавляли. Однажды это исчезнет.

Это так прекрасно, что Нандан не испугался, не обеспокоился этим, потому что люди, которые приезжают с Запада, сталкиваются с трудностями. Они привыкли думать о жизни и сексе как о синонимах. Но это не так. Жизнь обширна, секс - это нечто маленькое. На Западе, когда секс отбрасывается, человеку хочется совершить самоубийство. К чему дальше жить?

Как раз вчера я услышал, как ты проводил вечер с терапевтом Вирешем, и Нилам, должно быть, предложил ему... Он мой секретарь и поэтому он предложил Вирешу, чтобы он не говорил о наркотиках и сексе. А Виреш сказал: «Боже мой, тогда о чем здесь говорить? Есть только две вещи, вот и все, вся жизнь в этом!

На Западе очень широко распространена идея о том, причем она въелась в самые глубины человека: что в тот миг, когда сексуальное желание покидает человека... Что же вы теперь делаете? Просто возьмите ружье и застрелитесь. Я слышал такие слова: вы знаете, что вы старитесь тогда, когда вы провели с мальчиком всю ночь, но с вами так ничего и не случилось. На Западе это кажется просто трагедией. На самом деле, если вас оставило сексуальное желание - этому следует радоваться. Послушай, Нандан, все, что придет, будет вести к этому, так что научись наслаждаться этим.

Человечеству принесли огромный вред те люди, как на Западе, так и на Востоке, которые выступали против жизни, против секса, потому что это были те люди, которые поддерживали в людях сексуальность всю их жизнь. Это как раз те люди, которые в ответе за то, что мир стал таким сексуальным, за то, что в нем столько порнографии, столько одержимости сексом. Но никто не обвиняет их, никто даже не думает о том, кто сделал человечество таким отвратительным, что даже восьмидесятилетние старцы думают только о сексе. Огромное непонимание.

Секс, определенно, должен исчезнуть, но не насильно, а благодаря глубокому пониманию, которое приходит только через опыт. И тогда приходит целибат, который обладает собственной красотой. Индуистские монахи, джайнские монахи, католические монахи не могут понять красоты целибата, которая будет приходить ко многим саньясинам. Просто мир будет тем же, но уровни будут так отличны друг от друга. Целибат католических монахов - это не что иное, как извращенный секс. Это будет создавать все сложности в их бытие.

Целибат, который происходит с Нанданом с моими людьми - это свобода, свобода от всех сложностей. Это рост за пределы биологии. Из-за того, что просветленные и мудрецы прошлого возвысились над сексом, обычный человек понимает все это неправильно. Он думает, что они могли достигнуть великой мудрости из-за того, что оставили секс позади, и думают, что если мы откажемся от секса, мы также станем мудрыми. Это выглядит логичным, но это ошибочное воззрение.

Такие люди, как Гаутама Будда, не подавляли секс. Они проживали его в его тотальности. Я не думаю, что кто-либо во всем мире проживал секс настолько тотально, настолько интенсивно, как Гаутама Будда. К двадцати девяти годам он оказался в том же положении, в котором оказался Нандан: секс стал просто бессмысленным, стал старой игрой, и как долго вы можете играть в эту старую игру? Причем это не совсем чистая игра.

Но его неправильно понимали даже собственные монахи, это продолжалось двадцать пять столетий. Они все думали, что из-за того, что он отказался от секса... Они не смогли увидеть отличия между тем, чтобы оставить секс, и тем, чтобы секс оставил вас. Извне это кажется одним и тем же.

Одно было определенно: секс перестал быть частью наследия, объектом желаний, мечтаний. Но он не подавлял секс.

Но все те, кто видел снаружи, они видели, как в человеке появлялись мудрость, красота, свечение, сат чит ананда, и принимали это за следствие отказа от секса. Их простая логика была такой: «Этот человек отказался от секса. Именно поэтому он обрел истину, сознание, блаженство. Поэтому если мы также оставим секс, мы также обретем то же состояние бытия». Двадцать пять столетий монахи делали это, но не появился больше ни один Гаутама Будда.

Меня осуждали всю мою жизнь так много, что мне даже это начало нравиться. Если несколько дней меня никто не осуждает ни за что, я начинаю думать: «Что случилось?» Меня осуждали чаще всего по поводу секса, потому что я говорил людям: «Живите сексуальной жизнью с радостью, и он вас однажды оставит. Это будет так безмолвно, что вы даже не услышите поступи шагов, когда он уйдет. Вы внезапно увидите, как находитесь на совершенно другом уровне существования». Но эта старая ошибка продолжает жить, в этой ошибке заинтересованы все религии мира.