Сашка

Сашка, стоя у кинотеатра, вспомнил, как днём он нашёл в урне синенький билет с контролем и посмотрел фильм. Приближалась ночь, людей становилось совсем мало. Из ресторана вышел дядя, постояв, он сел на крыльцо, как будто было лето. «Почему-то ему не холодно» – подумал Сашка, засовывая замёрзшие руки в карманы пальто. Подул ветер. Сашка втянул голову в воротник, дрожа. Чтоб согреться, он пошёл быстро. Кое-где светились окошки домов. Из пустоты чёрной улицы к мальчику подобрался страх. В его голове крутилась одна мысль: «Что делать, куда идти?» Слезинки текли по его лицу, губы сделались солёными, он шмыгал носом, скуля, как щенок, и подпевая: «Что делать, куда идти?» Свернуть бы на железную дорогу, по которой можно быстро добраться до дома, но ему представилась мамочка, махающая шнуром. И он побежал подальше от узкоколейки, которая сманивала его к дому.

На днях мамочка избила его за нечаянно повреждённый абажур. А сегодня он к розетке подключил папочкину лампу, с помощью которой тот печатал фотоснимки, и лампа разлетелась на мелкие кусочки. А мамочка говорила, что лампу такую трудно найти. О, сегодня… Происшедшее сегодня оглушило его душу. Мамочка приказала ему скинуть одежду. Раздеваясь, он шёпотом попросил боженьку, чтобы она прислала папочку. Но боженька не услышала. И мамочка шнуром больно хлестнула Сашку. И замахнулась снова, но шнур выскользнул из руки её, и тогда она вцепилась в Сашкин бок зубами. Ему стало страшно, язык прилип у него к нёбу, он даже не в силах был закричать от испуга, даже слёзы литься перестали из глаз – он только стонал, стараясь освободиться. Мамочка, наконец, расцепила зубы, на боку Сашкином остался синяк. Он встал перед ней на колени и шёпотом произнёс:

– Мамочка, простите…. Мамочка, вы не будете больше кусаться?

Она, молча, глянула на него; Сашке показалось, что её глаза уже не такие злые. Подумал даже, что наказание закончилось. Но вдруг её рука наткнулась на шнур, и она судорожно схватила его, проволока снова взвилась над бедным Сашкой и хлестнула его так, что кожа на стриженой голове треснула. Он отлетел в сторону и снова шепнул: «Боженька, пошли же кого-нибудь…». Боженька, наконец, услышала – в дверь постучали. Мамочкино лицо передёрнулось, как будто у неё заболел зуб, она, приставив палец к губам, прошипела:

– Одевайся…

В дверь снова постучали. Сашка, видя, что мамочка не торопиться открывать, подбежал сам к двери и откинул крючок. И увидел папочку. Слёзы сдавили ему горло, из маленькой груди послышалось рыдание.

– Папочка, почему вы долго не приходили…– послышалось сквозь стон.

Мамочка метнулась к нему, но сильная рука Скачкова откинула её:

– Скотина! – сквозь зубы процедил он.

И в этот миг прижал Сашку к груди: над головой малыша пролетел туфель и ударил каблуком о стену, на извёстке осталась ямочка от каблука. Скачков зло бросил:

– Ведь ты убить могла сына!

Эта картина проплыла у Сашки перед глазами. Он продолжал скулить, и шмыгать носом. От усталости его ноги гудели, зубы отстукивали дробь. Обдумывая пережитое, он оказался за городом. От крайних домов тянулась глубокая траншея, в одном месте из неё тёк пар. Подойдя ближе, Сашка разглядел будку, прикрытую покосившейся дверью. Он влез в неё, и, нащупав в кармане спички, чиркнул одну. Сердечко его радостно застучало: здесь проходили паровые трубы. Было страшно, но тепло. Малыш лёг и уснул.

12

Сашка смотрел на автобусы, проезжающие мимо, и на спешащих по делам людей. Он сидел на высоком крыльце кинотеатра. Мёрзли ноги, и очень хотелось кушать. Мимо пробежала группа ребят; они, смеялись, толкались и сбивались в кучу. Один мальчишка швырнул снегом в малыша, и тот заревел. Сашка заступился бы, но сил из-за голода у него осталось мало. Тогда он встал, чтобы перейти на противоположную сторону улицы, где располагался книжный магазин. Там, конечно, тепло. Вдруг из магазина вышел кто-то знакомый. «Это же папочка!» – узнал Сашка. Скачков тоже увидел его и перешёл дорогу. «Он идёт, он идёт!» – зашептал мальчуган и почувствовал, что силы вот-вот оставят его.

– Эх, Саша, где же ты был? – Скачков, вздохнув, обнял его и ласково потрепал ладонью.

Сашка не понял, почему слёзы полились у него из глаз. Алексей Трофимович стал его успокаивать, но понял, что мальчику надо поплакать. Взяв Сашку за руку, он повёл его в ресторан, что находился у кинотеатра. Там было тепло и пахло вкусным. Сашка нетерпеливо ждал, когда же принесут поесть. Слёзы на глазах его высохли, он в этот момент жил только двумя чувствами: скорей бы принесли поесть, а ещё – не появилась бы мамочка. Если войдёт она, сразу же пропадут радость ожидания еды и ощущение покоя, которое его посетило. Он заметил, как тётя, у которой столик по соседству, смотрит на папочку, а когда тот тоже глянул на неё, заморгала глазами и протянула конфету Сашке. Наконец, принесли борщ, и Сашка приступил к еде. Его щёки раздулись от пищи, он глотал её, не жуя, желая поскорей набить живот. Увидев, что дядя не ест, а грустно смотрит на него, спросил:

– А чё сами не едите?