Саранча

— Да. Полтинник сказал, что Семен узнал об этом той же ночью. Ему сразу сообщили, и он приказал переписать пленку. На всякий случай. Когда ты пришел, тебе отдали фальшивку.

Валерий еще раз включил воспроизведение. На черно-белом экране появился человек, бегом спускающийся по бетонным ступеням, ведущим от Охотной улицы к набережной Тары. Человек был, видимо, в достаточной панике, чтобы не обратить внимания на телекамеру или вовсе забыть о ней. Когда человек ступил на пятачок, освещенный галогенными фонарями, он стал виден очень хорошо, и даже Валерию не составило труда опознать в нем начальника службы безопасности губернатора Антона Кононова. В левом нижнем углу изображения четко фиксировались дата и время съемки: 15.04.99. 10 часов 42 минуты. Спустя четыре минуты после того, как в Валерия стреляли на пороге гостиницы.

Компромат на продажного мента ходил по областному УВД почти месяц. Не было ничего удивительного в том, что начальник службы безопасности губернатора был об этом компромате осведомлен.

— Полтинник сказал, что, когда человек убивает или убегает, он очень часто делает глупости. Надо убить очень много народу, как Спиридон, чтобы не делать этих глупостей. Вот Антон Василич и попал на пленку, — сказала Мирослава.

Валерий выключил видеодвойку. Последние кусочки головоломки со щелчком встали на место. Не то чтобы у него оставались какие-то сомнения после давешней беседы с верхушкой завода.

— Знаешь, — сказала Мирослава, — у него никогда не было детей. Я его уговорила показаться врачам. Мы должны были ехать в Москву. Послезавтра. А теперь не поедем.

Глава 14

Спустя четыре или пять часов после вышеописанного разговора к загородной губернаторской резиденции подкатил мощный военный тягач. Из окошка высунулся белобрысый солдатик, поправил на голове крокодильей расцветки береточку и спросил:

— Это, что ли, губернаторская дачка?

Навстречу ему вышли двое милиционеров с автоматами и в бронике.

— А ты куда едешь, вояка?

— Да вот, — сказал паренек, — Стрежевский медок прислал. Колоды вынимал, нам на продажу велел везти и Виктору Гордеичу велел кланяться. Хороший медок-то, целебный.

Стрежевский был командиром ракетной части стратегического назначения, стоявшей в шестидесяти километрах на границе области. Мужик он был добродушный и основательный, и в области широко было известно его пристрастие к пчелам. Пчел он разводил самолично, не доверяя это дело ни салабонам, ни офицерам, и на городском рынке нет-нет да и можно было видеть военный грузовик, с борта которого продавали аккуратно завернутые в целлофан куски сочащихся сладостью сот.

Автоматчик подошел к грузовику и заглянул через покрытый холстом борт. Там, в полумраке, прятались два исходящих сладостью ящика да несколько мешков с цементом. Пока грузовик стоял, из леса вылетели несколько пчел и с веселым жужжанием закружились над ящиком.

— Ну так что, командир, пропускаешь? — обратился к нему солдатик. — А то нам обратно ехать надо.

Сам автоматчик пропустить грузовик не мог и взялся за рацию. Спустя пять минут к машине вышел сам начальник губернаторской охраны, Антон Кононов.

— А что за мешки там? — спросил Антон.

— Дык сказано было, чтоб цемент купить, — объяснил белобрысенький.

— Ладно, — милостиво разрешил Антон, — езжай в ворота и налево. У кухни разгрузишься…

Разболтанный армейский грузовик, сопя и кашляя, проехал в ворота, прошел мост через озеро и, надсадно сопя, пополз вверх по крутому повороту. Через десять минут он мирно стоял у хозяйственного блока, боком выходившего к озеру.

Ни охранники у КПП, ни обслуга резиденции не заметили, что в тот миг, когда грузовик закашлялся на подъеме, из неплотно прикрытой створки кузова выскочил худощавый человек в темных джинсах; выскочил и тут же метнулся в лодочный домик.

***

Губернатор области Виктор Гордеич Жечков сладко посапывал под белоснежным, как чертежный ватман, одеялом. Спал губернатор не один — рядом с ним, свернувшись в клубочек, лежала темноволосая хорошенькая девица. Валерий наклонился к девице и, слегка примерившись, ткнул пальцем в сонную артерию. Девица даже не пошевелилась и по-прежнему ровно дышала, только теперь она не спала. Она была без сознания, и Валерий мог быть уверен, что она не помешает предстоящей содержательной беседе.

Холодный глушитель уперся под подбородок губернатору.

— Вставай.

Жечков долго не хотел просыпаться. Потом разлепил глаза, помотал головой и с недоверием в глазах уставился на склонившегося над ним человека. Недоверие быстро сменилось возмущением, возмущение — ужасом. Полные губы Жечкова дернулись.

— Вставай, козлик, — повторил Валерий. — И не шуметь.

— В…вы… — начал губернатор свистящим шепотом.

Валерий молча взвел курок и отступил на шаг.

— Твои мозги будут очень некрасиво смотреться на этой подушке.

Губернатор сел на край кровати, прикрываясь одеялом. С ужасом оглянулся на девушку.