Саранча

Никакого ответа, ничего. Надежда вздыхает. Садится. Симич появляется из-за угла дома. Смотрит на нее. Надежда его не видит. Из-за закрытого окна и спущенных жалюзи доносится тонкий голос. То же самое слабенькое сопрано напевает ту же мелодию. Надежда не двигается с места, потому что уже знает. Знает, что если сейчас предпримет какую-то попытку, волшебство исчезнет. У нее начинают течь слезы. Симич произносит, стоя на углу.

Симич. Там никого нет. Эта квартира пустая.

Надежда встает, вытирает слезы, идет. На Симича не смотрит. Голос замолкает.

Симич. Подождите! У меня для вас кое-что есть.

Надежда не останавливается. Она уходит. Симич спешит за ней. Запыхавшись, догоняет ее. Из обшарпанной дешевой папки достает синюю пластиковую папочку.

Симич. Я проверил. И в районной управе, и на кладбище. Вот, здесь все бумаги: некролог, номер участка и номер захоронения.

Надежда смотрит на него, не понимая.

Симич. Она умерла два года назад. Простите. Но кто-то должен был вам это сказать.

Надежда, не глядя на него, берет папку.

Затемнение

16.

Скамейка в парке. На скамейке Милан, рядом с ним Симич, под мышкой у него та же самая дешевая папка. У них за спиной, в глубине сцены, медленно, нога за ногу, проходят Жанна и ее мама. Госпожа Петрович передвигается еле-еле, опираясь на ходунок для взрослых. Рядом с ней, с такой же скоростью, идет Жанна, она курит. Одной рукой она поддерживает мать, в другой у нее сигарета.

Симич. Значит, народу было много?

Милан. Много. Пришлось даже на целый час отложить отпевание. Выстроилась целая очередь тех, кто пришел проститься.

Симич. Отпевание?

Милан. Так мы решили.

Симич. Он не очень-то уважал все это.

Милан. Ну, что ж.

Симич. Вы правы.

Симич некоторое время молчит, потом продолжает.

Симич. А кто-нибудь выступал?

Милан. Четверо.

Симич. Всего? И что говорили?

Милан. Я не слушал. Это все есть в газетах, почитайте.

Симич. Вы правы. Извините. Глупо, что я вас расспрашиваю. (Оба молчат.) Мне жаль, что я не был.

Милан. Это не важно.

Симич. Я просто не мог придти. Это было бы некрасиво. Знаете, мы с вашим отцом расстались не по-людски.

Милана этот рассказ совершенно не интересует. Он вообще выглядит совершенно отсутствующим.

Милан. Вот как?

Симич. Он вам не рассказал?

Милан. Профессор, мне мой отец ничего не рассказывал. Вы и сами знаете.

Симич. Знаю, знаю. Просто я подумал… он меня не вспоминал?

Милан. Вообще никогда.

Симич. Это странно. Я знаю, что наше расставание стало для него потрясением.

Милан. Если даже это и так, мне он не сказал ничего.

Симич. Хорошо. Не важно. Кому-нибудь сказал. Я еще об этом услышу. (Оба молчат.)А девочка? Как она это перенесла?

Милан. Хорошо, она такая. Папа умер практически у нее на глазах. Упал на пол на кухне, где они с ней сидели. Алегра говорит, что ничего и не слышала. Ничего. Просто увидела, что он мертв.

Симич. Несчастный ребенок.

Милан. Знаете, он все завещал ей. И квартиру, и деньги. Мы живем теперь, фактически, у нее.

Жанна замечает Милана. Кричит ему.

Жанна. Милан!

Милан и Симич оборачиваются. Симич встает, как и всегда в присутствии женщин. Милан просто машет рукой.

Жанна. Я слышала, у вас девочка! Поздравляю.

Милан. Да, девочка. Спасибо.

Жанна. Желаю вам счастья!

Милан кивает головой, кисло усмехается.

Симич. Милан, что же вы молчите? У вас родилась дочка!

Милан только кивает головой, кисло улыбается.

Симич. Так я должно быть вас задерживаю!