Саракамуш

Свечи со стены смутно высвечивали заплаканное лицо с остекленевшим взглядом. Ася сидела в кресле, поджав под себя ноги. Из сжатого кулачка, который подпирал щеку, торчал край платка. Рядом нервно расхаживал Ашот. Он то и дело останавливался и бросал осторожные взгляды на сестру. Наконец он не выдержал и обратился к Асе с вопросом, который не давал ему покоя:

– А где был Роберт в это время? Почему он за тебя не заступился?

Ася долго не отвечала. А когда ответила, в её голоса прозвучала звенящая пустота.

– Не знаю. Его там не было!

– А почему Роберт не пришёл? – не унимался Ашот.

– Я не знаю.

– А как…как всё случилось? – после короткой паузы осторожно спросил Ашот.

Снова молчание. Потом несколько судорожных вздохов и едва различимый шёпот Аси.

– Он бросил меня на землю, ударил несколько раз по лицу, разорвал одежду, а потом…потом, начал насиловать. Всё уже случилось, когда…появилась мама. Он подбежал к маме и ударил её ножом.

Иза резко побледнела. Появилась внезапная слабость. Ей пришлось опереться рукой на стол, чтобы не упасть.

Ашот держался, как мог, но слёзы помимо его воли выкатывались из глаз. Он вытирал их, а они появлялись снова и снова. Зоя попыталась было его утешить, но и сама заплакала.

– Андро нас всех уничтожил. Всех! Он всех нас уничтожил, – плача повторял Ашот.

– Замолчи! Слышишь, замолчи! – дико закричала Ася. – Никогда, никогда не упоминай имя Андро…никогда…

Ася сорвалась с места и выбежала из комнаты. Она больше не могла оставаться в доме.

Глаза застилали слёзы. Ася бежала, не чувствуя ног. Бежала до тех пор пока силы не оставили её. В тот миг, когда она рухнула на землю, ночную тишину огласил горестный крик:

– Андро, брат, прости…прости меня брат…

Глава 43

Боль…она была повсюду. И с каждой минутой становилась всё нестерпимей. Андро с трудом раскрыл глаза и глубоко вздохнул. Возникла такая острая боль, что он на мгновение потерял сознание. Глаза снова открылись. Каждый вздох причинял ему боль. Андро попытался справиться с собственным дыханием. Чем меньше он вбирал в себя воздух, тем слабее становилась боль. Вскоре, она притупилась настолько, что он смог не думать о ней.

Вокруг стояла кромешная темнота. Он ничего не мог различить. Он не понимал, как здесь оказался. Скорее всего, он спит. Но тогда откуда эта страшная боль?

Последнее, что он помнил…была Ася с Робертом. Потом он бежал к Изе… – мысль об Изе вызвала у него волну злости на себя. Она ведь ждёт его, а он здесь. Андро предпринял попытку встать. Но лишь исторг глухой стон.

Послышался явственный звук отпираемого замка. Сквозь пелену покрывавшую глаза Андро увидел двух жандармов. Один из них нагнулся и осветил его лицо лампой.

– Пришёл в себя, – раздался над ухом злорадный голос, – больно, небось? Рука вон как распухла…да и грудь, наверное, болит, – жандарм положил свободную руку на грудь Андро и слегка надавил. Из глаз Андро брызнули слёзы. Тогда жандарм ударил его кулаком в грудь. Андро дико закричал и потерял сознание.

– Уже и не знаю, – пробормотал жандарм, освещая безжизненное лицо светом от лампы, – еле живой ведь…начнём бить, помрёт ведь…

– Да мы легонько чтобы не помер, – откликнулся второй жандарм.

– Ну, если только «легонько»…

Жандармы били Андро по груди и по сломанной руке. Били недолго. А потом бросили безжизненное тело в углу темницы и ушли.

Меньше чем через час после ухода жандармов дверь в темницу Андро снова отворилась. Антон Шлыков, тюремный врач, в сопровождение охранника делал обычный ежедневный обход больных.

– Плохо видеть стал, голубчик. Не будете вы так любезны, – обращаясь к охраннику, Шлыков одновременно снял очки и начал их протирать уголком костюма.

Охранник осветил тело Андро. Шлыков надел очки. В глаза сразу бросилась окровавленная рубашка и безжизненное лицо с закрытыми глазами. Встав на четвереньки, он осторожно расстегнул пуговицы и так же осторожно распахнул рубашку, обнажая грудь.

– Иисусе Господи, – пробормотал он, разглядывая крупные кровоподтёки на груди. Затем его взгляд переместился на распухшую до невероятных размеров правую руку и в конце остановился на лице. Шлыков приложил пальцы к шее Андро и снова посмотрел на грудь.

– Надо немедля перенести в лазарет и выяснить, насколько сложны повреждения груди. Да и рука оставляет желать лучшего, – пробормотал самому себе Шлыков. – Рука ещё Бог с ней…а вот грудь…судя по всему повреждения серьёзные…небось ни одного целого ребра не осталось…а ведь они вполне могли повредить и лёгкие…

– Поставь лампу и выйди!

Голос прозвучал неожиданно для Шлыкова. Обернувшись, он увидел поручика Краснова. Краснов закрыл за охранником дверь и сразу же указал рукой на тело Андро.

– Что вы собираетесь с ним делать?

– В лазарет отвезти, чего же ещё? – ответил на это Шлыков.

– А вот этого делать не стоит!

– Причина?

Краснов достал из внутреннего кармана одна за другой четыре казначейских билета, каждый достоинством в сто рублей и протянул их Шлыкову.

– Это и есть та самая причина, – сказал Краснов, кивая на деньги.