Сапфо

Этот рассказ не лишен кое-каких противоречий (к которым мы еще вернемся, когда будем проводить сравнительный анализ свидетельств), но содержит и ценные данные. Кстати, процитированное место — вообще единственное у великого историка, где появляется имя Сапфо. Географ Страбон, в отличие от Геродота, упоминает лесбосскую поэтессу несколько раз, и однажды — именно по поводу случая с Хараксом. Интересно, что речь о нем Страбон заводит ровно по тому же поводу, что и Геродот, а именно при описании пирамиды Микерина:

«…Далее, на большей высоте горного плато стоит третья пирамида, гораздо меньше первых двух, хотя для ее сооружения потребовалось гораздо больше средств, ибо от самого основания и почти до середины она построена из черного камня, из которого делают ступки, причем камень доставляют издалека — с гор Эфиопии; вследствие своей твердости и трудности обработки этот материал сильно удорожает строительство. Пирамида эта называется “Гробницей гетеры”; она построена любовниками гетеры, которую Сапфо, мелическая поэтесса, называет Дорихой, возлюбленной ее брата Харакса, привозившего в Навкратис на продажу лесбосское вино; другие же называют ее Родопис. Они рассказывают мифическую историю о том, что во время купания орел похитил одну из сандалий Родопис у служанки и принес в Мемфис; в то время когда царь производил там суд на открытом воздухе, орел, паря над его головой, бросил сандалию ему на колени. Царь же, изумленный как прекрасной формой сандалии, так и странным происшествием, послал людей во все стороны на поиски женщины, которая носила эту сандалию. Когда ее нашли в городе Навкратисе и привезли в Мемфис, она стала женой царя; после кончины царица была удостоена погребения в вышеупомянутой гробнице» (Страбон. География. XVII. 808).

У Страбона, как видим, фантазий намного побольше, чем у Геродота. Он, в частности, принадлежит к числу именно тех легковерных, которые принимали смехотворную байку о связи египетской пирамиды с греческой гетерой. Далее, в связи с последней географ передает историю о женитьбе на ней фараона, а это — сюжет чисто фольклорного характера (впоследствии, кстати говоря, использованный — с некоторыми вариациями — Шарлем Перро в «Золушке»).

Приведем, наконец, отрывок из Афинея — древнегреческого автора, жившего еще позже, чем Страбон. Текст в нескольких местах испорчен; там, где пропущены слова, приходится ставить многоточия.

«А знаменитых и выдающихся красотой гетер породил и Навкратис: в их числе — и Дориху, которую прекрасная Сапфо из-за того, что ее брат Харакс, плававший в Навкратис по торговым делам, влюбился в эту Дориху, порицает в своей поэзии как сильно обобравшую Харакса. Геродот же называет ее Родопис, не зная, что это — не та же самая женщина, что и Дориха, а та, которая посвятила в Дельфах знаменитые вертела, о которых упоминает Кратин[140] в следующих словах… А о Дорихе вот какую эпиграмму написал Посидипп, часто вспоминавший о ней и в Эфиопии. Вот эта эпиграмма (далее следует текст эпиграммы Посидиппа, которая нами уже цитировалась в самом начале книги и поэтому здесь повторена не будет. — И. С.). И Архедика была из Навкратиса, и она — прекрасная гетера. Ибо Навкратис как-то любит, как говорит Геродот, иметь прелестных гетер. И из Эреса гетеры… Сапфо, влюбившаяся в прекрасного Фаона, была знаменита, как говорит Нимфид в “Перипле Азии”» (Афиней. Пир мудрецов. XIII. 69–70).

Если не считать упоминания Фаона (о котором будет сказано ниже), здесь мы, кажется, не встречаем какой-то принципиально новой информации по сравнению с тем, что было написано Геродотом и Страбоном. Афиней в чем-то ближе к версии первого, в чем-то — к версии второго… Одним словом, пришло уже время сопоставлять свидетельства и пытаться извлечь из них всю достоверную информацию, а недостоверную — отбросить.

* * *

Итак, прежде всего не приходится сомневаться в том, что Харакс, брат Сапфо, бывал в Египте. Равно как и в том, что бывал он там по торговым делам: возил в эту страну вино с родного Лесбоса. Следует думать, что его товар пользовался там спросом. Долина Нила — регион не самый благоприятный для виноградарства; там всегда гораздо лучше росли зерновые культуры. Поэтому у египтян основным алкогольным напитком являлось пиво, а вино было в диковинку. Может быть, местным жителям оно не очень-то и нравилось ввиду непривычности (хотя, напомним, лесбосское вино славилось своим качеством и считалось одним из лучших в Греции). Но, во всяком случае, Харакс должен был иметь благодарных покупателей в лице поселившихся в Египте греков, которые наверняка скучали без одного из основных элементов привычного для них образа жизни.