Сапфик

– Вот что обнаружилось в траве у самой моей головы. – Финн вытащил кинжал, и оскалившийся волк на рукояти мигом промок под дождем.

Раз, и оба обернулись. Сквозь шелест дождя слышались голоса, с каждой секундой все ближе.

– Видишь их?

– Пока нет. – Клодия наклонилась вперед.

– Думаю, они нас видят, – сказал Финн, подмечая чуть заметное колыхание ветвей. – Думаю, они больше не прячутся.

– Смотри!

По дороге катила подвода, кое-как нагруженная сеном; покров не закрепили, и он развевался на ветру. Рядом с подводой шагал дюжий мужик, другой сидел на козлах. Капюшоны из мешковины скрывали их лица, башмаки облепила грязь.

– Крестьяне! – шепнула Клодия. – Наш единственный шанс!

– Вдруг лучники еще не…

– Пошли! – Девушка выбралась из укрытия, не дав Финну опомниться, и закричала: – Стойте! Пожалуйста, подождите!

Крестьяне удивленно на нее уставились. Тот, что поздоровее, поднял увесистую дубинку, увидев за спиной у девушки Финна со шпагой в руке.

– Че такое? – неприветливо спросил он.

– Мы коней потеряли. Они испугались молний и ускакали. – Клодия задрожала, кутаясь в мокрый пиджак.

– А вы небось друг от дружки оторваться не могли? – ухмыльнулся дюжий крестьянин.

Клодия знала, что одежда у нее промокла, а волосы висят патлами, но выпрямила спину и проговорила с холодной надменностью:

– Любезный, нам нужно, чтобы поймали наших коней, еще нужно…

– Богатеям всегда что-то нужно. – Дубина хлопала по красным ручищам здоровяка. – А наша доля – выполняй их прихоти. Ничего, вечно так не будет. Настанет день…

– Уймись, Рейф! – донеслось с козел. На глазах у Клодии возница откинул капюшон. Лицо морщинистое, тело сгорбленное – он казался старым, хотя голос звучал твердо. – Пойдемте с нами, мисси! Мы вернемся в деревню, потом поищем ваших коней. – Мужик прикрикнул на быка, подстегнул его, и тяжелая подвода покатила дальше.

Клодия и Финн зашагали рядом с высокой скирдой, с которой то и дело слетали травинки. Небо постепенно светлело, дождь прекратился. Солнечные лучи полились в бреши меж деревьями. Гроза улетала так же стремительно, как началась.

Финн оглянулся. На размытой дороге не было ни души. Относительную тишину нарушило пение черного дрозда.

– Они ушли, – шепнула Клодия.

– Или преследуют нас. – Финн повернулся к крестьянам. – Деревня ваша далеко?

– Да тут она, рядом. Не дрейфь, парень! Я не дам Рейфу ограбить вас, хоть вы и придворные. Королеве служите, да?

Гневный ответ едва не сорвался с губ Клодии. Финн опередил ее:

– Моя девушка – горничная графини Харкен.

Клодия смерила его недоуменным взглядом, но морщинистый возница кивнул:

– Ну а ты?

– Младший конюх. Коней мы взяли без спросу. Утро-то погожее выдалось. Теперь нас накажут. Высечь могут…

Клодия смотрела на него во все глаза. Лицо страдальческое, будто Финн искренне верил в собственную байку. В мгновение ока он преобразился в испуганного слугу, испортившего свой лучший наряд под дождем.

– Да ясно, сам молодым был. – Старик подмигнул Клодии. – Эх, вернуть бы те деньки!

Рейф захохотал.

Клодия поджала губы, но постаралась изобразить несчастную служанку. Она вымокла и замерзла настолько, что особого труда это не составило.

Когда подвода с грохотом въехала за сломанные ворота, Клодия шепотом спросила у Финна:

– Чего ты добиваешься?

– Их расположения. Если бы они знали, кто мы…

– Они бросились бы нам на помощь! Мы заплатили бы…

Финн смерил девушку непонятным взглядом:

– Клодия, порой мне кажется, ты вообще ничего не понимаешь.

– Что, например? – резко спросила она.

– Их жизнь. Посмотри!

Это деревня? На обочине дороги скрючились две кособокие, приземистые мазанки. Соломенные крыши в прорехах, деревянный каркас стен в заплатах. Навстречу мужикам выбежали оборванные мальчишки и молча уставились на чужаков. Клодия подошла ближе и увидела, какие они худые. Самый младший кашлял, ноги старшего искривлены рахитом.

Подводу остановили с заветренной стороны мазанок. Рейф крикнул мальчишкам, чтобы отыскали коней, и через низкую дверь нырнул в одну из мазанок. Клодия и Финн дождались, когда старый возница спустится с козел. Стоя, он горбился еще сильнее, так что оказался Финну едва по плечо.

– Сюда, господские слуги. Живем скромненько, но огонек найдется.

Клодия нахмурилась и, нырнув под притолоку, двинулась по ступенькам вслед за стариком. Вокруг было темно, поначалу она видела только огонь, а потом почувствовала вонь, такую сильную, что, поперхнувшись, встала как вкопанная. На следующую ступеньку она спустилась, лишь когда Финн толкнул ее в спину. Дурных запахов хватало и во дворце, но со здешними им не сравниться. В мазанке воняло навозом, мочой, кислым молоком, гнилыми костями, хрустевшими в соломе под ногами.

А еще сладковатый запах сырости, будто деревянные опоры источили жучок и плесень. Казалось, они глубоко под землей.

Глаза привыкали к полумраку, и Клодия разглядела убогую мебель – стол, табуреты, раскладную кровать у стены. В комнате было два оконца с деревянными рамами, в одно тянулся плющ.

Старик пододвинул Клодии табурет:

– Присядь, дочка, обсохни. И ты, парень, тоже. Я Том, Старый Том.